Книга Вернись, я все прощу. Дракон передумал разводиться, страница 106 – Таня Драго

— Которая что? — спокойно перебил Илиран, и в его голосе прозвучала сталь. — Создала успешное дело с нуля? Дала работу десяткам людей? Построила процветающее дело на производстве шишковых деликатесов? Бертран, вы же сами вложились в это дело.

Лицо Бертрана покраснело, как переспелый помидор.

— Это дело твоей матери. И это большая разница. Не играй словами, мальчик. Твой отец…

— Я - не мой отец, — снова перебил Илиран, и теперь в его голосе звучала настоящая решимость. — И если вы судите меня по его поступкам, то не лучше ли узнать меня самого? Разве справедливо винить сына за грехи отца?

Бертран замолчал, явно не ожидавший такого напора от молодого человека, который, как он полагал, должен был робко извиняться и просить прощения. Торговец барабанил пальцами по столу, обдумывая новую тактику.

— Скажи, — наконец произнёс он, наклоняясь вперёд с выражением охотника, заметившего слабое место жертвы, — твоя мать объяснила тебе природу вашего семейного… дара?

— Да, я знаю о нём, — ответил Илиран без колебаний. — И Эйлани тоже знает.

— И ты можешь гарантировать, что её чувства к тебе не вызваны этим самым даром? — Бертран прищурился, как кот, подкрадывающийся к мыши. — Что ты не манипулируешь её удачей, а заодно и её сердцем?

Илиран явно был ошеломлен. Такого поворота он точно не ожидал.

— Я бы никогда… — начал он, но Бертран поднял руку.

— Ты можешь это доказать? — торговец пристально смотрел ему в глаза, словно пытался заглянуть в душу. — Можешь доказать, что любовь моей дочери — не результат твоего волшебства?

— Как можно доказать отсутствие влияния? — растерянно спросил Илиран.

Бертран встал и подошёл к окну, за которым кипела городская жизнь. Он стоял спиной к Илирану, и в его позе читалось торжество человека, который только что поставил мат в шахматной партии.

— Вот мои условия, — произнёс он, не оборачиваясь. — Один месяц без встреч с Эйлани. Никаких писем, никаких тайных свиданий, никаких “случайных” встреч на рынке.

— Зачем? — Илиран не понимал логики этого требования.

— Если по истечении месяца её чувства не изменятся, — Бертран обернулся, и на его лице была довольная улыбка победителя, — я дам своё благословение.

— Это… жестоко, — Илиран поднялся с кресла, и в его голосе звучало искреннее негодование. — По отношению к нам обоим.

— Это единственный способ узнать, настоящие ли ваши чувства или результат магического влияния, — Бертран пожал плечами с видом человека, который предлагает единственное разумное решение. — Месяц — не так уж много за всю жизнь, не так ли?

Илиран стоял посреди кабинета, чувствуя себя воином, который пришёл сражаться с драконом, а вместо этого получил головоломку, которую невозможно решить. И самое худшее было в том, что он не мог даже возразить против логики Бертрана. Как действительно можно доказать, что чувства не вызваны магией?

Вечер застал меня за самым увлекательным занятием в мире — подсчётом прибыли от продажи варенья и попытками понять, почему цифры в левом столбце никак не хотят совпадать с цифрами в правом. Математика — наука точная, но явно не для меня. Цифры плясали перед глазами, как пьяные гномы на празднике урожая.

Я как раз пыталась найти пропавшие двадцать семь медяков (куда они могли деться? неужели сбежали к конкурентам?), когда дверь моего кабинета распахнулась с такой силой, что задрожали все бумаги на столе.