Книга Морвейн. Шепот Хранителей, страница 11 – Морена Тенебрис

Морвейн стояла неподвижно, наблюдая за безмолвным гигантом, и в её душе вспыхнуло чувство двойственного трепета — одновременно уважение к этой мистической сущности и боль от осознания, что её слова, наполненные надеждой, остаются без ответа. Эта тишина говорила о многом: о вечном спокойствии Хранителя, о том, что для него мир кажется слишком обыденным, чтобы тревожить его покой, и о том, что её путь только начинается.

Кот-призрак, устав от долгого безмолвного наблюдения, раздражённо порывисто взмыл к спящему Льву. Он начал громко шипеть и теребить ухо Хранителя, пытаясь разбудить его, словно думая: «Проснись, проснись, пора действовать!»

Морвейн, застигнутая врасплох таким неуважительным поступком, резко повернулась к коту и, полная негодования, шикающе возразила:

— Как можно так обращаться с Великим Хранителем ветра?

Её слова, наполненные уважением и тревогой, повисли в воздухе. В этот момент ленивый Хранитель, подрагивая от раздражающих звуков, медленно открыл глаза. Его взгляд, пронзительный и грозный, одновременно излучал усталость и величие.

— Кто осмелился потревожить мой покой?

Эти слова, сказанные с грозной строгостью, но в то же время с явной леностью, заставили даже кота-призрака замереть на мгновение, а Морвейн с замиранием сердца ожидала ответа от Хранителя, понимая, что теперь всё зависит от его решения.

Кот-призрак, не дожидаясь ответа от Морвейн, поднялся ближе к Хранителю и, сверкая насмешливым взглядом, громко произнёс:

— Ну-ка, ленивый старик, хватит валяться в обнимку с пылью! Разве ты не знаешь, что пора проснуться и вспомнить, кому ты служишь?

Его голос был ядовито резким, и в нём звучала явная неуважительность. Даже тень усмешки мелькнула на его лице, когда он добавил:

— Или тебе нужно ещё пару веков поспать, чтобы осознать, что мы здесь не для того, чтобы слушать твой храп?

Хранитель, встретил этот вызов с ленивым видом, словно пытаясь понять, насколько дерзок этот призрачный насмешник. Затем Величественный лев вновь закрыл глаза, будто и не слышал раздражённого кота-призрака.

Этот равнодушный жест вызвал бурю негодования у кота. Он, с яростным шипением и дерзким взглядом, приблизился ещё ближе к спящему Хранителю, словно не в силах смириться с тем, что столь священная сила предпочитает сон бесполезным возмущениям.

— Эй, старина, — прорычал кот, его голос был холоден и колюч, — ты серьёзно собираешься продолжать спать, когда нам так нужно твое благословение?

Но Хранитель лишь слегка дернул ушами, словно пробудившись на миг, и мгновенно снова закрыл глаза, вновь отдаваясь сладостной небрежности сна.

Кот-призрак, не получив от Хранителя ни малейшего признака пробуждения, начал говорить всё громче и нагромождать свои насмешливые замечания. Он рассматривал лежащего льва с нескрываемым недоумением и раздражением:

— Слушай, Хранитель, сколько можно валяться здесь, словно кусок льда на зимнем ветру? Твои тихие дремоты мешают нам всем! Тебе ничего не надо? Не хочешь хотя бы подняться, чтобы поразмыслить о великой силе ветра, или ты просто не в настроении?

Кот кружил вокруг валуна, где покоился Хранитель, и продолжал:

— Я понимаю, что ты великий и могучий, но даже великие должны отдыхать в меру. Разве не жаль, что твоё величие теряется в бессмысленном дреме? Если бы ты хоть открыл глаза, мог бы увидеть, как мы, смертные и призраки, боремся с трудностями, пока ты продолжаешь валяться, словно забытый реликт прошлого!