Книга Хризолит и Бирюза, страница 250 – Мария Озера

— Надеюсь, ты выспалась, Офелия, — практически мурлычет Нивар, опуская письмо на стол, подпирая свою голову одними пальцами и не разрывая нашего зрительного контакта.

Жизель внезапно поперхнулась кусочком хлеба и поспешно запила его крепким кофе. Служанки метнулись с салфетками, но она, раздражённо махнув рукой, отказалась от их помощи.

— Благодарю, граф Волконский, сон был весьма глубоким, — смущенно и довольно улыбаюсь я, надеясь, что мужчина понимает двойственность сказанной мной фразы.

Плечи Нивара приподнялись в усмешке, и он закусил нижнюю губу, снова переводя взгляд на письмо.

Мне впервые доводилось Нивара видеть таким расслабленным и непринуждённым. Взгляд его глаз был уверенным и полным жизненной энергии, а ухмылка на его лице светила ярче самого солнца. Каждое его движение было такое грациозное и легкое, словно он плавает в невесомости. Словно это был человек, который знал, как наслаждаться каждым мгновением и раскрывать перед собой все возможности, которые жизнь предлагает.

Я поймала себя на том, что не могла отвести от него глаз. Он словно наполнил комнату своими эманациями, окутывая всех присутствующих своим хорошим настроением. Я почувствовала, как моя напряженность уступает место спокойствию, а суетливые мысли стихают под этой аурой гармонии. В голове даже всплыла фраза Елены, что ее господин улыбается со мной и становится мягче.

Но следующая фраза, произнесённая им после неторопливого глотка чая, расколола это зыбкое спокойствие:

— Дмиден Ярвен Герцверд, — имя звучало незнакомо и знакомо одновременно.

Я положила на язык кусок омлета, но проглотить удалось с трудом.

— Принц Вирдумлара, — продолжил Нивар, будто наслаждаясь эффектом, — генерал королевской армии, герой Северной войны… и ныне владелец картинной галереи в Мараисе. Кто бы мог подумать?

Слова разрезали воздух остро, как лезвие.

— Иден Герц? — еле слышно спросила я Нивара, на что он ответил коротким кивком.

Сердце сжалось так, что дыхание сбилось. Горячая дрожь пробежала по телу, словно ток. Сознание медленно приходило к пониманию тяжести сказанного, и эта истина оказалась разрушительнее любого удара. Всё вокруг поплыло, и я ощутила, как мир меняется — бесповоротно, навсегда.

Северная война была одним из самых жестоких и кровавых конфликтов на континенте. Хотя я знала о ней кое-что по слухам, рассказы о страшных боях терзали душу и наполняли сердце ужасом. Сражения на севере не походили ни на какие другие: они унесли тысячи жизней — мужчин, женщин, детей — оставив после себя разрушенные города и деревни. Массовые убийства, пытки, насилие — война растоптала сердца и оставила глубокие, незаживающие раны.

Генерал Герцверд остался в памяти людей как герой Северной войны. Его железная дисциплина, бесстрашный дух и безупречное командование выделяли его среди прочих военачальников. Величественная фигура генерала внушала уважение, и порой достаточно было его появления на поле боя, чтобы враги дрогнули.

Одним из его величайших подвигов стало освобождение города Белгордаль. Войска врага казались несметными, и исход сражения выглядел безнадёжным. Но Дмиден, стойкий и решительный, изменил ход событий, и Белгордаль был освобожден. Это была не только его победа, но и торжество всего народа.

Меня охватил вихрь мыслей, какой я не испытывала никогда ранее. Моя память привлекла внимание к множеству мелочей, которые я часто игнорировала, не придавая им значения. Слова, пронесшиеся в воздухе, сейчас открыли мне новую реальность, удивительно сложную и необъяснимую. Руки Идена — это руки художника, но никак не воина. Как такое может быть? Как такой завсегдатай борделя, любитель красного вина и чувственный художник может быть хладнокровным убийцей, оставляющий позади себя трупы врагов?