Книга Вторая жизнь Герцогини. Кровь и Дух, страница 50 – Вера Ширай

Ариана же, её шестнадцатилетняя дочь, была совсем другой — юной, красивой, и слишком острой на язык для своего возраста. Я быстро поняла, что слова, срывающиеся с её губ, были не просто подростковыми фразами, а отражением материнских установок.

— Какая милая у вас кожа, — сказала она однажды, взглянув на мои руки. — Видно, северные ветра вас ещё не коснулись. У нас в таких платьях не походишь — треснет кожа да и душа уйдет в пятки от холода.

Я лишь улыбнулась в ответ, не дав ей удовольствия увидеть раздражение.

— А во сколько лет вы вышли замуж? — невинно поинтересовалась она за обедом. — Я вот думаю, у меня не будет причин так задерживаться. Брат обязательно позаботится обо мне, а я — выберу мужа по любви.

Герцогиня-матушка сидела напротив, молча наблюдая за мной с надменным спокойствием, словно проверяя, когда именно я сорвусь или оступлюсь.

— Ты, наверное, можешь потеряться в таком большом замке без привычки, — бросила Ариана позже, прогуливаясь со мной по галерее. — Здесь столько переходов и лестниц. Особенно сложно, если не знаешь, где чьё крыло.

Я слегка кивнула:

— Быть может. Но я быстро привыкаю. Особенно там, где планирую задержаться надолго.

Это её немного смутило, но она быстро оправилась.

— Так много читать... — добавила Ариана, увидев, как я забираю с полки ещё один том летописи. — Иногда женщинам достаточно просто оставаться женщинами. Необязательно всё время пытаться казаться учёной.

— Быть женщиной и быть знающей — не исключающие друг друга понятия, — ответила я мягко, но сдержанно.

Ричард, младший брат герцога, был ребёнком живым, с озорным взглядом и вечно ссадинами на локтях. С его шалостями мне пришлось познакомиться сразу. То он наступал мне на подол нового платья, случайно оборвав кромку, то, врываясь в комнату с мечом из дерева, расплёскивал чай по всей скатерти — особенно в мою сторону.

— Простите, я не хотел! — говорил он искренне каждый раз, когда устраивал новый беспорядок.

— Всё в порядке, Ричард, — отвечала я, терпеливо улыбаясь. — Главное, что ты не порезался.

Это всё не задевало меня даже близко. За показной доброжелательностью я ясно чувствовала — здесь меня не ждали.

Я не была мягкой. Я умела держать лицо, парировать язвительные замечания и не позволяла втянуть себя в пустую игру колкостей. Но сколько бы я ни старалась — вдовствующая герцогиня упорно отказывалась признавать мой титул. Для неё я оставалась лишь "невесткой", никем более. Ни одно важное решение, ни один документ — ничто не попадало в мои руки. Всё проходило мимо, словно меня здесь и не было.

Когда она вежливо, почти с безупречным холодом, «попросила» меня съездить в город по какой-то нелепой просьбе, вроде выбора новых свечей для часовни, я подчинилась — только чтобы не устраивать сцены. Но именно это случайное поручение стало причиной, благодаря которой я узнала правду.

Я переоделась в простое платье, и если Эва привыкла к моим причудам, помощник герцога был удивлен. В таверне, где мы остановились на завтрак, я случайно услышала разговор за соседним столом. Один из ремесленников, потягивая эль, шепнул другому:

— Пусто тут сегодня.

— Сегодня день обращений к его светлости. Сама семья герцога должна выслушать прошения. И судить, кому пожаловать, кого наказывать. — сказал один деревенский мужик, оглядывая полузабытое помещение