Книга Вторая жизнь Герцогини. Кровь и Дух, страница 53 – Вера Ширай

Я встретила её взгляд спокойно, не отводя глаз.

— Это место, как вы понимаете, не по возрасту и не по уму, — с мягкой, тягучей вежливостью проговорила вдовствующая герцогиня, указав изящным движением на главенствующий стул у стола заседаний.

Её голос звучал как шелест шёлка — благородный, но холодный. Словно остриё иглы, спрятанное в кружево. Слова задели глубоко. Во мне вскипели эмоции: и обида, и злость, и разочарование. Не так я себе представляла встречу с роднёй мужа. Не так — язвительно, унизительно и формально.

— Да, я тоже считаю, что Ариана — шестнадцатилетняя девушка, — ответила я, сдерживая дрожь в голосе и выравнивая осанку, — пока не готова занимать место советника по столь важным государственным вопросам. На следующем заседании я займу место герцогини, хозяйки этих земель. Это моя обязанность и долг. И я почту за честь, если вы, миледи, займёте место по правую руку от меня, чтобы помогать и направлять.

Я перевела взгляд на Кервина, всё ещё заносившего что-то в бумаги с видом оскорблённой собаки.

— И, возможно, тогда Кервин не окажется в столь неловкой ситуации, как сегодня.

* * *

Это был редкий вечер семейного отдыха, проведённый в личной гостиной замка. Я неспешно прохаживалась между стеллажами, где на резных полках покоились сокровища, собранные за поколения. Подсвечники с изящной ковкой, кубки с гравировкой, бронзовые зеркальца с поблёкшим серебром — всё это когда-то было привезено герцогом или его предками из дальних земель, в дар женщинам и детям этого дома. Я останавливалась у каждой вещицы, позволяя себе на мгновение отвлечься, коснуться истории.

Ариана, сосредоточенно вышивала гобелен: её стежки были точны, и только лёгкое подрагивание пальцев выдавало внутреннее напряжение. Ричард, сидя на полу, расставлял деревянных солдатиков по схеме легендарной битвы прошлого. Его брови были нахмурены, он полностью ушёл в свой тактический мир, единственный кто получал удовольствие в этой комнате. Леннокс расположился за столиком и проверял свои записи.

Вдовствующая герцогиня сидела у камина с книгой на коленях. Я сразу узнала этот толстенный том — «Декреты Хомы, служащего Ордену Порядка». Свежевыпущенное издание. Само его присутствие в этом доме звучало как издевка.

В доме, где две женщины фактически сражаются за власть, лежит книга, утверждающая: «Жена должна подчиняться мужу, ибо мужчина — глава, а воля женщины слаба, и потому голос её принадлежит мужу». Эта фраза, пронзительно знакомая, отозвалась во мне болью — именно она стала причиной моего молчания на заседаниях королевского совета.

Но женщина не читала это творение — скорее машинально перелистывала страницы, одну за другой, с такой скоростью, что казалось, будто хочет просто дойти до конца книги. Этот жест раздражал и тревожил одновременно. Тишина была натянутой, как струна.

Наконец, она не выдержала. Собравшись с духом, вдовствующая герцогиня подняла голову и заговорила. Голос её дрогнул, когда она снова вернулась к болезненной теме — моему участию в судебных разбирательствах.

Я устала. Не физически — внутренне, глубоко. Это был один из тех моментов, когда усталость уже не просит понимания, она требует границ. Я выпрямилась и, не повышая голоса, но с такой решимостью, что комната будто затаила дыхание, ответила: