Книга Вторая жизнь Герцогини. Кровь и Дух, страница 51 – Вера Ширай

Я замерла, чашка едва не выскользнула из рук.

— Леннокс, — тихо сказала я, — мы возвращаемся. Немедленно. Но не в карете. Мы поедем верхом. Сказала я накидывая плащ на голову. Эва вернётся в карете.

— Ваша светлость... — начал он, ошарашенный, — вы ведь в платье…

— Я знаю. Но терять время нельзя.

Взяв лошадей и оставив часть сопровождения с Эвой, мы помчались в замок. Дорога заняла чуть меньше времени, чем в обычной упряжке. По прибытии я поспешила в покои, наскоро умылась, поправила волосы и платье. Сердце колотилось в груди. Времени на отдых не было.

Сэр Алдред, командующий стражей, заметил моё прибытие первым. Он стоял на каменных ступенях внутреннего двора, его фигура — высокая, сдержанная, как из бронзы. Увидев, как я спрыгиваю с лошади, он качнул головой с явным неодобрением.

— Не подобает знатной даме скакать в седле, показывая ноги, — пробормотал он, но не достаточно тихо, чтобы я не услышала. Странные здесь порядки, особенно общение с герцогиней.

Я не оправдывалась. Только выпрямилась, сжала поводья и, передавая их ему, сказала твёрдо:

— Тяжёлые времена требуют особых мер, сэр Алдред. Дела, не терпящие отлагательств, ждут нас. И вы скоро ко мне привыкнете.

Я точно не собиралась оправдываться за свои действия перед начальником стражи. Он не ответил. Только коротко кивнул, принимая поводья из моих рук, и, как мне показалось, с уважением посмотрел мне вслед, когда я уверенно направилась в залу, где уже собирались просящие.

Зал заседаний был прохладным и полутёмным — высокие узкие окна пропускали резкий северный свет, а тяжелые гобелены на стенах глушили звуки шагов и голосов. Лавки вдоль стен были почти полны: крестьяне, старосты деревень, купцы, вдовы — каждый ждал своей очереди, чтобы высказаться перед властью герцогства.

В центре зала, под резным навесом из тёмного дуба с балдахином, на герцогском возвышении сидела вдовствующая герцогиня — с прямой спиной в тёмном бархате, лицо её хранило холодную уверенность. Рядом с ней, в мягком кресле, рассеянно покачивала ногой Ариана. Она разглядывала потолок, зевала в кулачок и то и дело поправляла ленту на платье. Очевидно, её присутствие здесь было обосновано скорее прихотью матери, чем собственным интересом.

Справа, за письменным столом, расположился Кервин — управляющий с усталым взглядом и выцветшим пером в пальцах. Перед ним лежала пустая книга записей. Он лениво перелистывал старые страницы, ни разу не коснувшись чернил.

На середину зала вышел староста одной из северных деревень — крепкий, но уже поседевший мужчина. Он держался уверенно, но напряжённо, как человек, много раз приходивший сюда и мало раз получавший ответ.

— Миледи, — начал он, кланяясь, обращаясь к вдовствующей герцогине, — дорога к нашей деревне снова разбита дождями. Возить зерно стало невозможно, телеги ломаются. А налоги в этом году... — он понизил голос, — выше, чем прежде. Мы не ропщем, но просим: дорогу отремонтировать, налоговую ставку облегчить, как было в прошлом сезоне. Народ больше не справляется.

Кервин поднял глаза, пожал плечами и отозвался с ленивым безразличием:

— Средства на ремонт дорог были выделены в прошлом году. Повторное финансирование не предусмотрено в текущем цикле. Придётся подождать.

В этот момент я шагнула вперёд. Шелест моего платья, звук шагов по каменному полу — и голоса стихли. Все повернулись ко мне.