Книга Герцогиня на службе у Короны. Кровь и Дух 2, страница 2 – Вера Ширай

Звук колёс, мерный топот копыт и лёгкое покачивание кареты убаюкивали, будто сама дорога нашёптывала сказку. Но я не поддавалась. Я не умела засыпать вот так — в пути, в шуме, среди чужих голосов и потрясений. Мне нужно было ощущение контроля, ясное разделение между сном и бодрствованием, ночью и днем.

Эва, моя служанка, этим талантом спать в любом месте, казалось, обладала по праву рождения. Её дыхание, ровное и глубокое, сливалось с ритмом дороги, и я уже привыкла к этому звуку, как к части самой поездки. Она засыпала быстро в любой позе, под любым углом, словно вся тяжесть дня испарялась с первой свободной минутой. Я завидовала этой лёгкости, но и не стремилась к ней.

Я смотрела в окно. Не просто — в пустоту или на деревья. Я всматривалась в пейзаж, отмечала изменение линии горизонта, следила за птицами, что вспархивали с обочин при приближении отряда. Но чаще всего мой взгляд сам собой находил Его.

Герцог держался близко к карете. Не впереди, как следовало бы по его титулу, не там, где можно было бы командовать отрядом и задавать темп, а рядом. Иногда — сбоку, на расстоянии вытянутой руки. Иногда — чуть сзади, будто сторожевой пёс. А иногда я замечала, как он оказывается впереди кареты, и его тень всё равно ложится на моё окно.

Он смотрел на меня. Я знала это точно. Не всегда прямо, не всегда в глаза, но каждый раз, когда я поднимала взгляд, я находила его в зоне видимости. Иногда мы встречались взглядами, и ни один из нас не спешил отвести глаз. Эта игра, напряжённая, почти детская, казалась нам обоим естественной. Кто первый дрогнет? Кто притворится, что смотрел мимо, просто из скуки? Ничего важного, просто случайный взгляд.

Я не пыталась скрыть, что смотрю на него, не пыталась сделать вид, что я выше этого. Мне нравилось это молчаливое состязание. В нём не было слов, не было жестов — только взгляд и расстояние.

— Ох, нам ещё долго? Когда же мы, наконец, приедем⁈ — в карете раздался звонкий, раздражённый голос Арианы, нарушивший мой покой и дневной сон уставшей Эвы.

Я еле сдержалась, чтобы не закатить глаза, мы обсудили все перед отъездом и не раз. Капризный голос сестры герцога, с его звенящей нетерпеливостью, пробивался сквозь стены кареты.

Вдовствующая герцогиня, хоть и пошла на поправку, всё ещё была слаба. Очищение её мыслей от чужого магического влияния отнимало много сил. Она больше не была той женщиной, что раньше — властной, амбициозной, не знающей усталости в защите рода и титула. Из неё словно выветрилось напряжение, но с ним исчезла и жизненная искра.

Однако ко мне она по-прежнему относилась с почти болезненной неприязнью. Моё присутствие раздражало её, мешало сосредоточиться на выздоровлении. Я это чувствовала каждой клеткой.

Наверное, герцог чувствовал это тоже — и потому огласил своё решение: я отправляюсь с ним в столицу, чтобы представлять женщин дома Терранс при дворе Его Величества. Стану лицом рода, светской дамой с официальными обязанностями.

Решение он озвучил с мимолётной ухмылкой, заверив, что у этой «негативной» новости есть и плюсы: новый гардероб, украшения, постоянное содержание и, конечно, близость к мужу, моим родственникам: сестре и родителям.

Ариана же осталась без надзора матери, и как будто проявилась в полную силу. Когда новость о нашей с герцогом поездке в город была оглашена, девушка взвыла, как раненый зверь. Всё её сознание было занято грёзами о балах, нарядах и потенциальных женихах. Её юная кровь бурлила в ожидании праздной столичной жизни. И хотя Ричарда — младшего — можно было оставить под опекой матери, учителей в замке, Ариану никто не мог усмирить… кроме, разве что, герцога. А он, очевидно, не мог остаться и заниматься сестрой. Поэтому решено было взять её с собой.