Книга Черный крестоносец, страница 233 – Алистер Маклин

Еще больше озадачила кухня. Насколько я знал, в полседьмого вечера, когда Макдональд возвращался домой, миссис Турпин, приготовив ему еду, уходила. Он ужинал, а посуду за ним домработница мыла на следующее утро. Однако на кухне не было следов недавней стряпни. Ни жаркого в духовке, ни кастрюль с не успевшей остыть едой, холодная электрическая плита – в течение нескольких последних часов ей явно не пользовались.

– Люди в штатском, производившие обыск, должны были покинуть дом самое позднее к половине четвертого. У миссис Турпин не было причин не приготовить ужин для доктора Макдональда, а он произвел на меня впечатление человека, который рассвирепеет, если вовремя не получит свои харчи. И тем не менее она ничего не приготовила. Почему?

– Знала, что еда ему не понадобится, – мрачно отозвался Хардангер. – Что-то подсказало ей сегодня утром, что наш любезный доктор не захочет надолго задерживаться в этих краях после того, как она ему расскажет, что она здесь услышала или увидела. А значит, она была заодно с Макдональдом или как минимум знала о его делах.

– Это я виноват, – со злостью сказал я. – Чертова женщина! Она, должно быть, слышала, как я говорил по телефону с Шефом о поездке в Париж. Бог знает как долго она наблюдала за мной из-за двери. Она видела письмо у меня в руках, а я ее не заметил, потому что она стояла со стороны моего слепого глаза. Наверное, она обратила на это внимание, как и на хромоту, и доложила об этом Макдональду по телефону. Передала, о чем был разговор. Он, понятное дело, моментально смекнул, что это я. Здесь только моя вина, черт возьми, – повторил я. – Мне и в голову не пришло ее заподозрить. Полагаю, нам следует поговорить с миссис Турпин. Конечно, если она дома.

Хардангер отошел позвонить, а я в сопровождении Шефа отправился в кабинет Макдональда. Большой старинный письменный стол с выдвижными ящиками, в котором обнаружили письма и фотоальбомы, был заперт.

– Приду через минуту, сэр, – сказал я и вышел во двор.

В гараже не нашлось ничего, что могло бы мне пригодиться. За гаражом стоял большой сарай для инструментов. Я включил свет и огляделся. Садовый инвентарь, несколько сложенных друг на друга серых шлакоблоков, куча пустых мешков из-под цемента, верстак и велосипед. Необходимого мне молотка я не нашел, зато обнаружил не менее подходящую для поставленной цели вещь – довольно увесистый топорик.

Прихватив его с собой, я вернулся в кабинет и едва успел подойти к столу, как в дверях возник Хардангер.

– Хотите взломать стол топором? – спросил он.

– Пусть Макдональд попробует возразить.

Я дважды взмахнул топором, и ящик разлетелся в щепки. Альбомы и переписка доктора со Всемирной организацией здравоохранения были на месте. Я открыл альбом на странице с недостающей фотографией и показал Шефу.

– Фотография, которую наш любезный друг по какой-то причине не позаботился сохранить, – сказал я. – Некое смутное чувство подсказывает мне, что она может оказаться важной. Видите эту вымаранную подпись, слово из шести букв, наверняка какой-то город, начинается с «TO». Не могу разобрать. Будь эта подпись сделана на другой бумаге или вымарана другими чернилами, в лаборатории ее прочитали бы в два счета. Но белым по белому, да еще на этой рыхлой промокательной бумаге? Ничего не выйдет.