Книга Черный крестоносец, страница 256 – Алистер Маклин

– По сути, все верно. Если мне суждено умереть, то меня ничуть не волнует, последует ли за мной все остальное человечество.

– Но… – Я осекся. – Господи, Грегори, ни один человек в здравом уме… да что там – даже самый жестокий преступник в мире никогда не додумался бы до такого… Ради всего святого, вы не можете так поступить.

– А если я не в здравом уме, – ответил он.

В этом я не сомневался. По крайней мере, в то мгновение. Охваченный жутким страхом, я безотрывно смотрел, как он небрежно перебросил ампулу из одной руки в другую, потом быстро нагнулся и положил ее на мокрый асфальт под носок своего левого ботинка, каблук при этом оставался на земле. Мне пришла в голову мысль, не отбросить ли парой тяжелых пуль из «ханятти» его ногу от ампулы, однако сразу же от этой идеи отказался. Сумасшедший может беззаботно манипулировать жизнями людей, но я не сумасшедший, у меня нет такого оправдания. Даже если шанс убить один на десять миллионов, я никогда не пойду на такой риск.

– В лаборатории я проверял эти ампулы на прочность – пустые, конечно же, – как ни в чем не бывало продолжил Грегори, – и пришел к выводу, что давления в семь с половиной фунтов достаточно, чтобы их раздавить. Кстати, для себя и Энрике я предусмотрительно приготовил по таблетке с концентрированным цианистым калием: смерть от дьявольского микроба, как показали опыты над животными, наступает намного позже, и она более мучительна, чем от ботулотоксина. А теперь каждый из вас по очереди подойдет ко мне на расстояние вытянутой руки и отдаст оружие рукояткой вперед. Делайте это с величайшей осмотрительностью, чтобы я ненароком на наступил на эту ампулу. Кэвелл, вы первый.

Я повернул пистолет дулом к себе, медленно и осторожно протянул ему, изо всех сил стараясь ничем не нарушить его равновесие. Наше полное поражение и факт, что этот безумный убийца сейчас ускользнет и почти наверняка добьется осуществления своих низких и гнусных целей, полностью отошли на задний план. В тот миг имело значение только равновесие Грегори – его нельзя было нарушить ни в малейшей степени.

Один за другим мы передали ему оружие. После этого он приказал нам выстроиться в шеренгу, которую глухонемой Энрике обошел сзади, быстро и сноровисто проверив, не осталось ли у кого оружие. Он ничего не нашел. И лишь после этого Грегори осторожно убрал занесенную над ампулой ногу, нагнулся, подхватил ампулу и сунул обратно в стальной контейнер.

– Думаю, теперь нам пригодится обычное оружие, – весело сказал он. – С ним гораздо проще не наделать ошибок… э-э-э… с необратимыми последствиями.

Из кучи, сложенной Энрике на капоте «хамбера», он выбрал два пистолета, проверил, сняты ли с обоих предохранители. Затем кивком подозвал к себе Энрике и быстро заговорил с ним. Это было странное зрелище, Грегори не произнес ни звука, лишь интенсивно двигал ртом. Я немного умею читать по губам, однако ничего разобрать не получилось, – видимо, он говорил на каком-то иностранном языке, но не на французском и не на итальянском. Когда он закончил свою речь, Энрике кивнул, будто бы соглашаясь, и посмотрел на нас с подозрительным любопытством в глазах. Мне его взгляд совсем не понравился, и вообще Энрике производил на меня весьма отталкивающее впечатление. Грегори направил один из пистолетов на полицейских из машины преследования.