Онлайн книга «Черный крестоносец»
|
Сесиль уже явно считала Боумана самым забавным персонажем из всех, с кем виделась в последние дни, и откровенно веселилась: – Какие сокрушительные откровения на этот раз? Боуман снова снял очки, в растерянности качая головой: насколько можно судить, объектом внимания посторонних он больше не был. – Ничего не понимаю. Она сказала: «Ее отец был великим моряком, как и его отец, как и его отец…» По мне, так полная бессмыслица. Сесиль не могла согласиться. Улыбка исчезла с ее лица, словно по воле незримого выключателя. Девушка уставилась на Боумана зелеными глазами, полными оторопи и недоумения: – Мой отец – адмирал, – тихо произнесла она. – Как и мой дед. И прадед тоже. Вы… Наверняка вы знали об этом заранее. – Точно-точно. Всегда ношу с собой полное досье на каждую девушку, с кем собираюсь случайно познакомиться. Если подниметесь в мой номер, я похвастаю ящиками с картотекой, повсюду вожу ее с собой в отдельном вагоне. Погодите-ка, это еще не все! Цитирую по памяти: «У нее земляничного цвета родимое пятно в форме розы – там, где его нельзя увидеть». – Боже правый! – Я и сам не выразился бы лучше. Только не вздумайте отсюда уходить: может статься, худшее еще впереди. Боуман не стал терять время на оправдания и объяснять, зачем ему понадобилось нырять в четвертую по счету палатку – единственную, представлявшую для него интерес, – да это и не требовалось: отчет о посещении предыдущей так потряс девушку, что странности в поведении Боумана, видимо, отошли теперь на второй план. Освещение в палатке никуда не годилось: тусклый огонек под абажуром настольной лампы «Англпойз» выхватывал из темноты круг зеленого сукна с двумя сцепленными на нем ладонями. Разглядеть их хозяйку было непросто, поскольку сидела она, низко свесив голову, – но и того, что угадывалось в тени, хватало, чтобы понять: ей ни за что не получить роль кого-то из троицы ведьм в «Макбете» или даже роль самой леди Макбет. Четвертая гадалка была молода, с длинными, заброшенными за спину золотисто-каштановыми волосами, и, даже если черты ее лица оставались практически неразличимы, руки определенно были прекрасны, намекая на незаурядную красоту всего остального. Присев на стул перед гадалкой, Боуман уставился на стоявшую на столе табличку с витиеватой надписью: «Графиня Мари ле Гобено». – А вы действительно графиня, мэм? – вежливо поинтересовался Боуман. – Хотите, я погадаю вам по руке? Голос гадалки был бархатист и негромок. Нет, точно не леди Макбет, скорее Корделия. – Еще бы. Она приняла ладонь Боумана в обе своих и так низко склонилась над ней, что золотисто-каштановые кудри коснулись стола. Боуман даже не дрогнул – это оказалось нелегко, но он справился, – когда две теплые слезы пали на подставленную ладонь. Левой рукой он чуть поправил плафон настольной лампы, и гадалка отвернулась от задевшего ее луча, но не раньше, чем Боуман успел увидеть, что лицо ее и вправду было красивым, а большие карие глаза блестели от слез. – Что же так печалит графиню Мари? – У вас длинная линия жизни… – Тогда почему вы плачете? – Пожалуйста… – Как скажете. Почему вы плачете, пожалуйста? – Простите, я… У меня горе. – Хотите сказать, стоило мне только войти… – Мой младший брат исчез. – Ваш брат? Мне говорили, что кто-то пропал. Об этом все уже знают. Александр, он ваш брат? Его так и не нашли? |