Книга Черный крестоносец, страница 319 – Алистер Маклин

Шины взвизгнули, когда «пежо» заложил крутой поворот направо при выезде на дорогу. Подкатив к Сесиль, Боуман остановил машину и вышел из нее, но двигатель глушить не стал. Девушка подбежала, волоча за собой чемодан.

– Быстрее! Да быстрее же! – явно нервничая, Сесиль всучила Боуману чемодан. – Ты что, не слышишь звук их мотора?

– Все я слышу, – смиренно ответил Боуман. – Но, думаю, время у нас есть.

Времени у них и правда хватало. Рев мотора на низкой передаче стал глуше, стоило брошенному в погоню цыганскому грузовичку резко притормозить перед поворотом. Когда же в поле зрения возник поворот, стало очевидно, что справиться с выездом на дорогу грузовичку не судьба. Черда бешено дергал руль, но передние колеса, а вернее, шины на них предпочли жить самостоятельной жизнью. Боуман с интересом следил, как грузовик несется поперек ленты дороги, переваливает через обочину и, повалив молодое деревцо, с грохотом бухается по ту сторону.

– Ну и ну! – Боуман повернулся к Сесиль. – Ты когда-нибудь видела такую неосторожную езду?

Дойдя до края дороги, он выглянул в поле. Грузовик, чьи колеса еще вращались, лежал на боку, а три цыгана, которые успели расстаться с машиной прежде, чем та пришла в полную негодность, лежали в живописном беспорядке примерно в пятнадцати футах поодаль. Пока Боуман любовался этой картиной, цыгане зашевелились, расползлись в стороны и, кряхтя и шатаясь, начали подниматься. Ференца, понятное дело, среди этой троицы не было. Боуман почувствовал, что девушка присоединилась к нему.

– Знаю, это твоя работа! – Она наставила на Боумана обвиняющий палец. – Это ты им испортил машину.

– Ну что тут сказать, – недовольно скривился Боуман. – Я всего лишь выпустил из колес немножечко воздуха.

– Но… ведь люди могли погибнуть! А вдруг грузовик упал бы прямо на них и придавил насмерть?

– Да уж, иногда не все идет так, как хотелось бы, – с сожалением признал Боуман. В ответ Сесиль вонзила в него взгляд – один из тех, к каким должен был быстро привыкнуть доставленный в зал суда доктор Криппен^[35], и Боуман поспешил сменить тон. – Сесиль, ты не похожа на дуру и не говоришь как дура, так что тебе не стоило бы портить все впечатление таким дурацким поведением. Если ты и вправду считаешь, будто трое наших друзей отправились в поле насладиться ночным воздухом Прованса, почему бы тебе не пойти к ним и не спросить, как они себя чувствуют?

Девушка развернулась и, не проронив ни слова, зашагала назад к машине. Боуман последовал за ней, и они отъехали от обочины, чтобы продолжить путь в молчании, исполненном односторонней обиды. Не прошло и минуты, как Боуман притормозил, чтобы съехать на небольшую расчищенную площадку справа от дороги. Сквозь ветровое стекло виднелись отвесные известняковые скалы с огромными прямоугольными выщерблинами, в глубинах которых таился непроглядный мрак незримых пещер.

– Ты же не собрался здесь останавливаться. – Удивленное недоверие в голосе.

Боуман вырубил двигатель и поставил машину на ручной тормоз:

– Уже остановился.

– Но нас ведь найдут! – Недоверие уступило отчаянию. – Они будут здесь с минуты на минуту!

– Нет. Если они вообще способны соображать после той небольшой аварии, то наверняка решили, будто мы уже на полпути к Авиньону. К тому же, думаю, им понадобится какое-то время, чтобы вернуть себе охоту прокатиться с ветерком при лунном свете.