Книга Черный крестоносец, страница 321 – Алистер Маклин

– Уж лучше я буду испытывать ужас здесь, с тобой, чем одна у входа.

Ее зубы были готовы начать стучать в любую секунду.

– В этом ты, возможно, права, – признал Боуман.

Они прошли на этот раз вверх по небольшому склону, сквозь новый проем в каменной стене, ведший в очередную просторную камеру. Сделав всего несколько шагов в глубину, Боуман резко остановился, водя лучом фонарика по сторонам.

– В чем дело? – шепотом поинтересовалась Сесиль. – Что-то не так?

– Не знаю… – Боуман помолчал, обдумывая свои ощущения. – Хотя нет, знаю, пожалуй.

И вздрогнул – впервые за всю экскурсию.

– И ты тоже? – Снова шепот.

– И я тоже. Но не в этом дело. Какой-то придурок только что станцевал на моей могиле.

– Что?

– Нашли. Это оно, то самое место. Старый грешник вроде меня всегда сможет почуять запах.

– Запах чего? Смерти? – Теперь у девушки дрожал заодно и голос. – Людям не дано почувствовать близость смерти.

– А мне дано…

Боуман вырубил фонарик.

– Зажги его, зажги! – Голос высокий, надрывный, близкий к истерике. – Ради бога, включи свет. Пожалуйста.

Боуман отнял ее руку со своего локтя, обнял девушку и прижал к себе. Если чуть-чуть повезет, подумал он, их дрожь синхронизируется: пусть не так идеально, как в телевизоре движения чемпионов по бальным танцам, но вполне достаточно для взаимного комфорта. Когда дрожь у обоих немного утихла, он спросил:

– Замечаешь что-нибудь необычное в этой пещере?

– Тут светло! Откуда-то идет свет.

– Так и есть.

Они медленно двинулись вперед, пока не уткнулись в подножие огромной кучи камней, больших и малых. Нагромождение обломков тянулось все выше, чтобы своей вершиной почти уткнуться в рваный лоскут звездного неба по центру свода. По самой середке насыпи, ровнехонько сверху вниз, тянулся узкий участок потревоженного щебня – след, похоже, оставлен совсем недавно. Когда Боуман зажег фонарик, сомнений не осталось: след был свежий. Затем он обвел лучом основание кучи, и тот словно по собственной воле уперся в известняковый курган, футов восьми длиной и фута три высотой.

– Если холмик был насыпан не так давно, – заметил Боуман, – его легко отличить от старых.

– Легко отличить… – машинально повторила девушка.

– Прошу тебя, прогуляйся немного.

– Нет. Забавно, но теперь я уже в полном порядке.

Боуман сразу же ей поверил и не счел это забавным. Человечество пока еще не слишком-то оторвалось от первобытных джунглей, чтобы не испытывать величайшего трепета перед неизвестностью, но здесь и сейчас с ней было покончено. Они уже знали.

Согнувшись над курганом, Боуман принялся отбрасывать камни в сторону. Заваливая обломками тело несчастного Александра, эти люди не сильно себя утруждали, и уже скоро Боуман наткнулся на изрезанные куски некогда белой рубашки, теперь пропитанной кровью. В запекшейся крови пальцы Боумана нащупали серебряное распятие на цепочке, и, отстегнув ее, он поднял распятие вместе с цепочкой повыше.

«Пежо» Боуман припарковал на том же участке дороги, где совсем недавно подбирал Сесиль с чемоданами. И вышел из машины.

– Оставайся здесь, – сказал он Сесиль. – Это уже серьезно.

Не то чтобы она послушно кивнула, но не стала и спорить, – возможно, его методы обучения начали приносить плоды. Перевернутый набок цыганский грузовичок так и лежал на месте, и это не удивило Боумана: чтобы его поднять, понадобился бы автокран.