Книга Черный крестоносец, страница 53 – Алистер Маклин

Я тихо закрыл дверцу тумбочки и сосредоточил внимание на том, что находилось сверху. Профессор как будто предвидел мой визит и даже не опустил крышку своего столика-бюро; после пяти минут методичных поисков я понял причину его неосмотрительности. Ни на столе, ни в ящиках, на полках не оказалось ничего стоящего. Я уже собирался завершить поиски и потихоньку сматывать удочки, когда мой взгляд упал на совершенно заурядный предмет – настольный бювар в кожаном четырехугольном переплете. Я вытащил из него пачку промокательной бумаги и обнаружил листок тончайшего пергамента, спрятанного между нижними промокашками.

На этом листке был отпечатан на машинке список из шести строк. В каждой строке содержались названия из двух слов через дефис и восемь цифр. Первая строка была следующей: «Пеликан-Такисамару 20007815», вторая: «Линкьян-Хаветта 10346925». И еще четыре похожие строчки с ничего не значащими названиями и комбинациями цифр.

Внизу, после значительного отступа, еще одна строка: «Каждый час 46 Томбола».

Мне это ровным счетом ничего не говорило. Совершенно бесполезная информация, если она вообще имела какой-то смысл. Хотя, возможно, я заполучил необычайно важный код. В любом случае сейчас пользы от него не было никакой, однако он мог пригодиться мне впоследствии. Полковник Рейн считал, что у меня фотографическая память, но точно не для такой галиматьи. Я взял со стола профессора карандаш и лист бумаги, переписал весь текст, вернул пергамент на место, снял ботинок, свернул лист, замотал его в водонепроницаемый полиэтилен и положил в носок себе под подошву. Мне совсем не хотелось опять пробираться в кухню через коридор, поэтому я вылез в окно, находившееся с противоположной стороны от дома Хьюэлла и рабочих бараков.

Через двадцать минут я отполз на достаточное расстояние от всех домов и с трудом поднялся на ноги. Передвигаться подобным образом мне не приходилось с младенческого возраста, и я утратил сноровку; к тому же за все эти годы мои конечности стали совершенно непригодными для такого передвижения и ужасно болели, однако были в не худшем состоянии, чем одежда, которая их прикрывала.

Почти все небо заволокло тучами, но время от времени в просветах между облаками появлялась полная луна, и мне приходилось прятаться за ближайшим кустом и ждать, пока небо снова потемнеет. Я двигался вдоль железнодорожных рельсов, которые вели от камнедробилки, огибали сушильный комплекс и тянулись к южной, а затем, вероятно, к западной части острова. Мне стало интересно, куда именно они ведут. Профессор Уизерспун старательно воздерживался от упоминаний о том, что находится на противоположной части острова, однако, несмотря на свою осторожность, оказался слишком болтливым. Он рассказал мне, что фосфатная компания добывала около тысячи тонн породы в день, а поскольку ее здесь больше не было, значит ее куда-то вывозили. Для этого нужно было судно, причем большое судно, а ни одно большое судно не смогло бы пришвартоваться к плавучему пирсу из связанных бревен возле дома профессора, даже если бы ему удалось преодолеть мелководье лагуны, что само по себе выглядело невероятным. Здесь требовалось что-то намного более основательное – каменный или бетонный причал, возможно построенный из коралловых блоков, а также кран или приемный бункер с наклонным загрузочным желобом. Видимо, профессор Уизерспун не хотел, чтобы я ходил в ту сторону.