Книга Преступление в Блэк-Дадли, страница 100 – Марджери Аллингем

– Вы подобрали гостей? – Эббершоу с любопытством смотрел на него.

– Разумеется, – спокойно сказал Уайетт. – Каждый из вас был выбран с умыслом. Все вы были людьми с безупречной репутацией. Не было никого, кто не смог бы предоставить хорошее алиби. Таким образом, подозрение обязательно пало бы на одного из гостей моего дяди, каждый из которых совершил если и не убийство, то нечто столь же дурное. Я думал, что Кэмпион – тоже их сообщник, пока мы все не оказались в плену. Пока Прендерби не рассказал мне, как все было, я уже предполагал, что Кэмпион приехал с Энн Эджвер.

– Вы чрезвычайно рисковый человек, – сказал Эббершоу.

Уайетт покачал головой:

– Разве? Я был опекуном моего дяди, а не он – моим. Я не имел никакой выгоды от его смерти и должен был быть так же свободен от подозрений, как и любой из вас. Конечно, – продолжал он, – я понятия не имел, что все обернется таким образом. Никто не был удивлен больше меня, когда они изощренно скрыли факт убийства. Когда я понял, что они что-то потеряли, то отчаянно беспокоился, чтобы к ним не вернулось то, что я полагал новым планом ограбления, созданным моим дядей. Вот почему я попросил вас остаться.

– Разумеется, – медленно произнес Эббершоу, – вы допустили ошибку.

– И она состоит в том, что вначале я не прикончил самого фон Фабера? – спросил Уайетт.

– Нет. – Эббершоу покачал головой. – В том, что вы решили в одиночку бороться с социальным злом. Это всегда борьба с ветряными мельницами.

Уайетт поднял глаза и встретился взглядом с собеседником.

– Я знаю, – просто сказал он. – Возможно, я в какой-то степени безумец. Просто я видел зло прямо перед своими глазами. А еще я любил Долли.

После его слов наступила тишина. Некоторое время двое просто сидели у камина: Эббершоу смотрел в огонь, Уайетт откинулся на спинку кресла с полузакрытыми глазами. Умом Эббершоу овладела презренная мысль: Уайетт был столь гениален, столь сострадателен, столь идеалистичен… Но внезапно эту мысль подвинула другая, безразличная: зло порождает зло, и в этом-то самая странная загадка жизни. Это зло продолжит распространяться, как круги на воде от камня, брошенного в пруд.

Голос Уайетта вывел его из задумчивости.

– Это было идеальное убийство. Как вы поняли, что это я? – спросил он почти удивленно.

Эббершоу замялся, но потом вздохнул.

– Я не мог перестать о нем думать, – сказал он. – Убийство и впрямь было слишком идеальным. В нем не было ничего, отданного на откуп случаю. Знаете, где я провел всю последнюю неделю? В Британском музее. – Он пристально посмотрел на собеседника. – Теперь я знаю об истории вашей семьи больше, чем, полагаю, кто-либо другой. Вся эта история о ритуале с кинжалом отлично помогла вам, Уайетт, если бы не одно обстоятельство. Эта история была ложью.

Уайетт резко поднялся со стула и начал ходить взад-вперед по комнате. Этот недостаток в его схеме, казалось, расстроил его больше всего на свете.

– Но она могла быть и правдой, – возразил он. – Кто мог бы доказать обратное, учитывая, что речь шла о семейной легенде?

– Нет, не могла, – настаивал Эббершоу. – Она была неправдой, потому что с одна тысяча сотого года по одна тысяча шестьсот третий год – задолго до того, как ваша история вообще могла бы случиться, – Блэк-Дадли был монастырем, он вообще не принадлежал вашей семье. Ваше родовое поместье находилось выше по побережью, в Норфолке, и я не думаю, что кинжал перешел к вашему роду по крайней мере до середины семнадцатого века, когда впервые упоминается, что ваш предок вернулся из Папской области с товарами.