Книга Преступление в Блэк-Дадли, страница 151 – Марджери Аллингем

Это были маленькие, в зеленых тонах книжки, щедро украшенные золотыми узорами, с красивой цветной иллюстрацией на обложке. В основном коллекция состояла из известных историй для детей постарше и сказок, упрощенных и переделанных, – для самых маленьких.

Кэмпион и другие перелистывали каждый экземпляр, тщетно пытаясь отыскать отметки на полях или сообщение на форзацах. Они почти не разговаривали, но продолжали упорно делать свое дело, пока не сели и не посмотрели друг на друга в недоумении. Самый тщательный и методичный поиск показал: все книги были абсолютно чисты.

Марлоу беспомощно посмотрел на Кэмпиона.

– Что вы об этом думаете? – спросил он.

Мистер Кэмпион обвел взглядом присутствующих. Они умоляюще смотрели на него, ожидая объяснений. Но он только развел руками:

– Пичужки мои, я, кажется, теряю хватку, ведь понимаю не больше вашего. Как по мне, это просто отличное детское чтение.

Мистер Кэмпион угнездился в кресле с высокой спинкой в стиле королевы Анны, и Бидди, войдя в выцветшую гостиную Дауэр-хауса, заметила его не сразу. Лишь когда она увидела длинные тонкие ноги, раскинувшиеся на коврике у камина, она поняла, кто перед ней. И немедленно набросилась на Кэмпиона:

– Альберт, если ты сегодня же не избавишь Лоббеттов от мистера Барбера, у меня случится нервный срыв! Я этого не вынесу.

– Нервный срыв – это не про тебя. – Он откинулся на спинку кресла и ухмыльнулся. – Твои нервы крепче, чем у нас всех, вместе взятых.

Бидди не улыбнулась. Она продолжала смотреть на него, а в ее глазах была какая-то особенная напряженность.

– Ты просто машина, Альберт. Прежде я ужасно любила тебя. Но это лишь оттого, что никогда не видела тебя за работой. Теперь я думаю, что ты черствый и – о! – ужасный! – Она говорила торопливо, в ее голосе звучали слезы. – В последние два дня Изопель и Марлоу почти убиты горем и тревогой за своего отца, – частила она, – а что делаешь ты? Затеваешь бессмысленные поиски по всему острову и советуешь им не вызывать полицию? Тебя настолько не волнует произошедшее, что этот идиот Барбер даже не верит, что мистер Лоббетт исчез.

Мистер Кэмпион молчал. Он сидел, съежившись в углу своего кресла, и, моргая, смотрел на нее из-под очков.

– Ты собираешься делать хоть что-нибудь? – Бидди сердито посмотрела на него сверху вниз.

Он поднялся на ноги и, подойдя к ней, внезапно обнял ее за шею и жгуче поцеловал. Она ахнула, удивление возобладало в ней над другими эмоциями.

– Что… что ты делаешь?! – выпалила она, вырываясь.

– Действую прямо, – ответил мистер Кэмпион и пошел на выход, полный непривычного достоинства; в дверях он остановился и оглянулся. – Еще жалеть будешь, когда увидишь меня с моей пурпурной бородой.

Все еще озадаченная, взволнованная и раздраженная, она наблюдала с крыльца, как он пересек лужайку и вошел в ворота парка. Мистер Кэмпион шагал с нарочитой развязностью, пока не скрылся из виду, и лишь тогда его плечи поникли. Он пошел медленнее и позволил себе глубоко скорбное выражение лица, которое сохранялось, пока он не добрался до поместья.

Марлоу уже ждал его.

– У меня все готово, как мы и говорили вчера вечером, – сказал он. – Но есть одна загвоздка: мистер Барбер желает ехать с нами. Он сделал несколько фотографий Ромни и ищет другое, непредвзятое мнение о них. Он настаивает на том, чтобы подвезти нас. Что нам делать?