Книга Последнее дело Холмса, страница 34 – Артуро Перес-Реверте

Он немного поколебался:

– «Вскрытие» – это чересчур. У меня нет ни опыта судебного медика, ни нужных инструментов… Я просто произвел более тщательный осмотр тела.

– Пусть будет так. Будьте добры, расскажите о том, что вы обнаружили.

Я видел, что он по-прежнему пребывает в сомнениях.

– Причина смерти ясна, – вымолвил он наконец. – Мне раньше доводилось видеть повешенных. Эдит Мендер скончалась в результате самоповешения.

Я откинулся в кресле, поставив локти на поручни и соединив под подбородком кончики пальцев – в точности как в первых кадрах «Одинокой велосипедистки». Не хватало только домашней куртки, не менее домашних туфель, трубки и миссис Хадсон в дверях. Добрый день, мистер Холмс, я принесла чай вам и доктору Ватсону. В прихожей вас спрашивает какая-то дама.

– Мог ли это сделать кто-нибудь другой? Задушить, а потом повесить?

– Вряд ли.

– Почему?

– При самоповешении, даже с учетом последних судорог, на шее остается характерный, специфический след веревки, который соответствует тому, что я обнаружил у покойной.

Карабин провел двумя пальцами по шее, показывая, где находился упомянутый им след. Я слушал его с огромным интересом, а потом спросил:

– Значит, если бы кто-нибудь задушил мисс Мендер, след был бы иным?

– Совсем иным. Если бы ей сдавили горло руками – а для этого нужны немалые физические усилия, – кровоподтек был бы обширней. Кроме того, вполне вероятно, имелись бы переломы шейных костей.

– А если бы ее задушили не руками, а, скажем, другой веревкой?

– Следы от двух веревок не могут совпасть с такой точностью.

– Значит, она повесилась?

– Именно так.

– Или ее повесили.

Карабин с сомнением скривил губы:

– Рискованная версия. Очень трудно повесить человека, который не дается.

– Полагаю, что да. Трудно.

– Можно утверждать со всей определенностью лишь то, что она умерла именно такой смертью и билась в предсмертных конвульсиях. И еще один признак – то, что произошло… гм… вульгарно выражаясь, выделение кала. Это бывает.

– Вы установили, в каком состоянии тело?

– Да. Я взял на себя смелость… э-э… – Доктор развел руками, будто оправдываясь. – Раздеть ее. Ну, просто я подумал, что…

– А еще какие-нибудь повреждения нашли? – перебил я, не оценив его щепетильность. – Какие-нибудь признаки того, что она сопротивлялась?

– Нет. Никаких. Только след от ушиба, полученного при падении, и небольшой синяк на лодыжке.

– Чем можно объяснить его появление?

– Не знаю. Не исключено, что он возник раньше, по какому-нибудь пустячному поводу.

Я сидел совершенно неподвижно и бесстрастно, а Пако Фокса, прислонившись к стеллажу, слушал молча. Он, кажется, получал удовольствие от этой ситуации, и я, позволяя ему вступить в диалог, спросил:

– Что скажете, Ватсон?

Сначала он растерянно заморгал. Потом, принимая игру, заулыбался.

– Вот этот синяк на виске… – отважился он.

– И что с ним? – подозрительно спросил Карабин.

– Может быть, кто-то сначала ударил мисс Мендер?

– Может быть, – подумав, ответил доктор. – Но это не очевидно.

– Для того, чтобы инсценировать самоубийство.

– Слишком грубо для инсценировки.

– И слишком странно для самоубийства, – с безразличным видом заметил я.

Карабин как-то неопределенно развел руками.

– Послушайте, – сказал он смиренно. – Вы помните, что я первым заметил в павильоне детали, не соответствующие картине самоубийства? Я обсудил это с вами обоими и потом сказал, что следует провести более основательный осмотр тела.