Онлайн книга «Руны земли»
|
Шкура, растянутая во дворе на станине, удивляла своей величиной всех, заходящих в халлгард. Дружинники пили за своего предводителя, женщины с ужасом смотрели на медвежью голову. Охотники, украшенные медвежьими когтями и серебряными запястьями, которые подарил им сын конунга, сидели рядом с Хальвданом и были по-прежнему немногословны. Один только перебравший эля венд рассказывал страшные случаи о медвежьих охотах – кому-то медведь сбил лапой лицо с костей черепа, другому размотал кишки, а этому колено под рогатиной перебил… Хальвдан смотрел на голову медведя и просил прощения за то, что явились они в его дом и нарушили покой. Когда-нибудь он проткнет копьем старшего Грима и тоже почувствует, как содрогается его тело в предсмертных судорогах; когда-нибудь он проткнет младшего Грима и… * * * Жизнь продолжалась. В конце зимы телились коровы, у женщин прибавилось забот. Они окуривали жилища и стойла, на восходе закрывали дымоход, пускали дым под крышу. Хозяйки заготавливали мутовки из веток можжевельника, которыми взбивали масло и смазывали им соски коровам, можжевельником же парили деревяные подойники и посуду. Готовили новое помело из веток сосны, считая, чтобы получилось нечетное число. Нечетное отгоняло нечистое. Весеннее равноденствие – это еще и время, когда люди заключали договор с духами земли. Пекли блины, пироги, колобы, калитки, жарили яичницу, варили праздничный эль. Молодых жен мужья везли погостить к родителям. Подростки каталась от усадьбы к усадьбе на санях, запряженных украшенными лошадками. Но особенное веселье было там, где ради высокого льна женщины, задрав подол, садились на лед и катились с горок, визжа от скорости и от ледяного поцелуя земли. Дальше скатишься – длиннее лен уродится, изо льна платье снарядится, а там, глядишь, и судьба поглядится. Дети обегали с трещотками дворы, спрашивали, дома ли коровы, а хозяйки отвечали, что дома, и просили принести молока, тогда дети несли с проруби воду и выливали в подойник, подносили коровам. В ригу и в хлев ставили, как на йоль, угощения для духов. Девушки на восходе ходили к лесу и вызывали его хозяина, ходили в одиночку, говорили три просьбы, перед каждой аукали, и последняя, конечно, была о замужестве. Приближалось время весеннего тинга, который обычно проводят на сигрблот, весенние жертвоприношения ради победы. Стор-бонды в сопровождении лучших людей округи начали съезжаться в Алдейгью, встречались с родственниками в дружине Исгерд, с купцами. Важно было знать, что делается в мире и кто, став конунгом, принесет этой земле больше удачи. Вопрос был жизненным. Конунга воинов кличет дружина, с ним она связывает свою удачу, а конунга земли кличут ее жители. Бонды и хозяйки заключали договор с духами полей, лесов, рек и ручьев, конунг заключал договор с бондами, чтобы стала земля благодарным садом. * * * У истоков Олхавы, в Хольмгарде, о смерти конунга Эйстейна никто не знал. Войско, пришедшее из-за моря ради защиты чести сестры Сигмунда, готовилось отправиться вниз по реке в сторону Алдейгьи. Снег пока закрывал землю, но скипперы уже готовили снасти для своих коней моря. Приближающаяся весна предъявляла гребцам свой счет. Бонд, рыбак, бортник, купец, женщина, девушка – готовились к продолжению жизни, воины – готовились к встрече со смертью, ведь весна – время похода. В халлгарде на острове они чинили одежду, вощили накидки и обувь, ладили защитное снаряжение, готовили копья и стрелы, точили мечи и секиры. |