Книга Летний сад, страница 381 – Полина Саймонс

– Похоже… меньше, чем мне казалось.

– Александр! – прошептала Викки. – Никто не может коснуться этого парня и не попасть полностью под его чары! И уж точно не тридцативосьмилетняя женщина, объехавшая весь мир, многое видевшая, и многих любившая, и перенесшая всё, как ей казалось. Он заставил меня лишиться рассудка. – Викки вздрогнула. – Он не завоевал мое сердце. Он просто забрал его. – Она низко опустила голову. – Хотя ему было восемнадцать.

– Это не ответ на мой вопрос, Викки.

– Ответ. Это ответ на твой вопрос.

Александр покачал головой. Его Светлана была потрясающей, но не такой храброй. Ей хотелось от него чего-то большего, чего у него не было и чего он не мог дать. Когда он уехал, она не сопротивлялась. Он мог лишь воображать, как его собственный сын обращался с женщиной, что сейчас сидела перед ним. Он не знал, о чем еще спросить.

– А ты… виделась с ним еще?

– Да. Когда его отпускали на выходные, он мог приехать ко мне в Нью-Йорк.

– И до каких пор?

– Пока не уехал во Вьетнам.

Это ошеломило Александра.

– Вы продолжали встречаться четыре года? – изумленно пробормотал Александр.

– Да. Так все-таки ты не все знаешь, да? Наш случайный уик-энд в «Билтморе» протянулся немного дольше, чем мы ожидали. Не знаю, как нам удавалось скрыть это от тебя, от Тани. От Тани в особенности.

Александр спросил (вынужден был спросить):

– Энт не покончил с этим?

– Не покончил, – скривившись, пробормотала Викки. – Потому что я вела себя так, словно кончать не с чем. Я была просто свободной женщиной. В любое время, когда ему хотелось побыть со мной, мы оказывались вместе. Если не хотел – не встречались. Никакой настойчивости ни в чем. Никаких обещаний, ни единой просьбы о завтрашнем дне. Просто развлечение. С начала и до конца это было ничем иным, только забавой.

Стул Александра уже не был развернут к Викки. Это было просто невозможно. Александр уперся локтями в колени, опустил голову. Сигарета свисала из уголка его рта.

– Не хочу тебе лгать, – сказала Викки. – Забавы действительно были. Нью-Йорк в шестидесятые был соблазнителен для юнцов. Это город всех времен года для всех возлюбленных. Даже для безнадежных в части будущего, вроде нас. И я ни на секунду не обманывала себя, Александр, – продолжила она. – Никто лучше меня не понимал, что мы в тупике. Я на двадцать лет старше, чем он! Когда ему будет сорок, он все еще будет молодым мужчиной, но мне-то будет шестьдесят! Когда он достигнет твоего теперешнего возраста, он будет все еще мускулистым и сильным, а мне будет семьдесят! Я старше его матери, черт побери! Его мать и я… Я ей в лицо смотреть не могу. Так стыдно. И так унизительно объяснять все тебе…

– Больше и незачем объяснять.

– Я не хотела, чтобы он думал, что он может сделать что-то такое, что причинит мне боль. Я знаю, как это страшно для молодого человека, лишь начинающего жизнь. Поэтому я и держалась с ним так беспечно, не мешала его юной жизни, той жизни, которая у него должна быть и которой он заслуживал, я понимала, что со временем он найдет ту, на которой женится, ту, с которой заведет детей. Он же не мог иметь все это со мной.

– В конце концов, вы ведь уже замужем.

– Верно. За его старшим командиром.

Она не смотрела на Александра, говоря это.

– Чего хотел Энт, Викки? – тихо спросил Александр.