Книга Татьяна и Александр, страница 182 – Полина Саймонс

– У меня нет родных, – сказал Александр. – Но Успенский прав.

Успенский с удовлетворением улыбнулся Паше.

– Оставайся здесь, Николай! – велел Александр. – Дождись Красную армию.

Улыбка слетела с лица Успенского.

– Капитан! У тебя же есть родные. По-моему, ты сказал, у тебя есть жена? А у него… – он насмешливо кивнул на Пашу, – есть сестра? – (Александр и Паша промолчали.) – Почему вы не побеспокоитесь о ней? Из-за вашей сдачи в плен ее сошлют на остров Большевик под Архангельском.

С острова Большевик никто не возвращался.

Игнорируя Успенского, Паша глянул на Александра:

– Готов?

Александр кивнул, сделав знак четырем немецким пленникам. Один из них был в бреду. У другого была поверхностная, но очень кровавая и заметная рана головы.

Успенский с трудом переводил дух. Он хрипел, как Паша:

– И этим все кончится? Ты, капитан Белов, проехал на танке полторы тысячи километров, ты прорывался через дивизии и полки, через минные поля и лагеря смерти, форсировал реки и холмы – и все для того, чтобы сдаться в плен немцам? – Он был так взволнован, что с трудом дышал.

– Да, – дрожащим голосом ответил Александр. – Именно поэтому. С меня довольно. А теперь ты либо идешь с нами, либо остаешься здесь.

– Я остаюсь здесь, – сказал Успенский.

Александр козырнул ему.

– Это все он! – выпалил Успенский. – До него ты был честным человеком. Ты нашел его, и, когда он продал душу дьяволу и выжил, ты решил: а почему бы и мне не сделать то же самое?

Александр наблюдал за Успенским:

– Почему ты принимаешь это так близко к сердцу, лейтенант? Какое это имеет к тебе отношение?

– По какой-то причине, – вмешался Паша, – имеет.

– Да пошел ты! Никто тебя не спрашивает. Дыши через свою ручку и заткнись на хрен! Если бы не он, ты бы уже гнил в земле, твою мать!

– Успенский, ты забываешься! – крикнул Александр. – Командир Метанов выше тебя по званию.

– Мне плевать на его звание! Не признаю его сатанинского звания! – огрызнулся Успенский. – Уходи, капитан, чего ты ждешь? Иди! Брось своих живых людей!

– Он не бросит меня, – робко произнес ефрейтор Демко. – Я иду с ним.

Успенский вытаращил глаза:

– Я единственный, кто остается?

– Похоже на то, – с улыбкой сказал Паша.

Успенский бросился к нему, но Александр вовремя встал между ними. Паша, храбрый, но глупый, не смог бы одолеть даже Успенского с его одним легким. Все силы Паши уходили на дыхание.

– Что с вами двоими такое? – отодвинув Пашу, спросил Александр. – Паша…

– Я не доверяю ему, Александр. Совершенно не доверяю.

– Ладно, хорош болтать! – выпалил Успенский.

– Как только увидел его, – продолжил Паша, – у меня возникло какое-то предубеждение. – Замолчав, он тяжело задышал.

Александр отвел Пашу в сторону и прошептал:

– Он в порядке. Все это время он был рядом со мной. Как Боров с тобой.

– Рядом с тобой, – повторил Паша.

– Да. Давай просто заберем его и уйдем, пока не наделали шума, а то немцы снова пойдут в атаку.

Паша молчал. Александр наклонил голову Паши назад и поправил пластырь на его горле.

– Помолчи пока. Я все улажу. Надо доставить тебя к врачу, чтобы зашили рану. – Александр подошел к Успенскому. – Николай, можешь не уважать его звание, но в отношении моего звания у тебя нет выбора. Я не могу оставить тебя в этом лесу одного. Я могу расстрелять тебя. Но я приказываю тебе сложить оружие и сдаться в плен вместе со всеми остальными. – Он понизил голос. – Это для твоего же блага.