Онлайн книга «Татьяна и Александр»
|
– На мой взгляд, вы совершенно здоровы. – Вы не щупали мою голову. Не щупали мое сердце, мой живот. Вы не щупали мой… – У меня большой опыт. Я по вашему виду могу определить, что вы здоровы. Он довольно засмеялся и, продолжая широко улыбаться, сказал: – Что-то в вас кажется мне таким знакомым. И вы так хорошо говорите по-русски. Скажите еще раз, как вас зовут? Татьяна поручила Пенни передать ему аптечку и пакет с едой, а сама поспешно ушла. Сколько еще понадобится времени, чтобы Успенский вспомнил, где он видел ее лицо? Она медленно прошла через последний барак. Задерживаясь у каждой койки, она даже разговаривала с некоторыми мужчинами. Если Успенский здесь, не значит ли это, что Александр тоже здесь? Но барак номер двадцать тоже не оправдал ее надежд. Двести шестьдесят восемь мужчин, и Александра среди них нет. Двадцать бараков, пять тысяч мужчин, и Александра нет. Оставалась еще часть лагеря для обхода, но у Татьяны больше не было иллюзий. Александр должен был быть с советскими. Он не мог быть с немецкими штатскими. Так сказал ей Каролич. Все советские заключенные были вместе. В лагере не любили смешивать немцев и русских. В недалеком прошлом из-за пустяков возникали жестокие потасовки. Когда они вышли на улицу, Татьяна на минуту отстала от остальных, подойдя к короткому забору из колючей проволоки, отделяющему жилые корпуса от кладбища. Был июнь, дождь моросил с самого утра. Она стояла, обхватив себя руками, в испачканных белых брюках и блузе, с выбивающимися из-под косынки черными волосами, и молча взирала на небольшие свежие холмики земли без табличек, без крестов. К ней подошел Каролич: – Вы в порядке? Она повернулась к нему с мучительным вздохом: – Лейтенант, где похоронены люди, умершие в бараках вчера? – Они еще не похоронены. – Куда вы их отправляете? – Пока они в подвале барака, где производится вскрытие. Она так и не поняла, как ей удалось произнести следующие слова: – Можно нам взглянуть на этот подвал? Каролич рассмеялся: – Конечно. Вы сомневаетесь, что с мертвецами хорошо обращаются? Мартин с Пенни вернулись в лазарет, а Татьяна пошла с Кароличем. Комната для вскрытия представляла собой небольшой бункер, выложенный белой плиткой, с высокими столами для тел. – Где подвал? – Мы отправляем их в подвал таким путем, – указал Каролич. В задней части помещения находился длинный металлический лоток, уходящий на двадцать футов в темноту. Она молча стояла над лотком. – Как вы… – запинающимся голосом начала она, – как вы поднимаете тела оттуда наверх? – Часто мы этого не делаем. Лоток соединен с крематорием. – Каролич ухмыльнулся. – Эти немцы все предусмотрели. Поднявшись, Татьяна уставилась в темноту. Потом повернулась и вышла. – Дайте мне пару минут, лейтенант, ладно? Хочу пойти туда и посидеть на скамейке. – Она выдавила из себя улыбку. – Когда кого-то из русских увозят, это облегчает вам жизнь, да? У вас освобождается место. – Да. – Он рассеянно махнул рукой. – Но присылают новых, и это никогда не кончается. Учтите, скамья мокрая. – Она все равно опустилась на скамью; он немного подождал, затем спросил: – Гм… хотите побыть одна? – Не возражаете? На несколько минут. Татьяне казалось, ее медленно поджаривают на огне. Неужели она не сможет раз и навсегда избавиться от мучений? Ей ведь не придется бесконечно чувствовать себя такой старой? |