Книга Сильвер, страница 132 – Оливия Левез

Меня окутывает чувство безопасности.

– Не помню, когда в последний раз видел маму настолько счастливой, – говорит Финч. Я хочу снова его поцеловать, но кто-то начинает стучать ложечкой по стеклу. «Ш-ш-ш-ш», – говорят люди. Настало время для речи.

Стелла улыбается всем, вытирает глаз. Телефоны подняты в воздух, фотографии сделаны. Люди вокруг замолкают, а потом начинают хлопать.

Она останавливает их жестом руки:

– Большое всем спасибо за то, что пришли. Здесь, наверху, так красиво, и я уверена, что вы все со мной в этом согласитесь.

– Она замечательно выглядит, твоя мама, – шепчет Цветочный жилет, вдруг появившийся рядом с нами.

Я начинаю было возражать, но потом передумываю. Я тяну руку к руке Финча и обнаруживаю, что она уже меня ждала.

– И особая благодарность моей милой семье. За ту поддержку, которую они мне оказывали в тяжелое время, особенно во время «Офстеда»…

Все присутствующие учителя шикают.

– И с моим, эм, творческим кризисом. Меня вдохновила история про паутину, рассказанная новым добрым другом в Рождество. Я представила невидимые нити, которые соединяют нас всех даже тогда, когда мы друг друга не касаемся. – Стелла пожимает плечами. – Извините, я становлюсь сентиментальной. Слишком много вот этого. – Она смеется над своим шампанским.

– За невидимые нити! – кричит Трехпалый откуда-то из передних рядов.

– За невидимые нити! – эхом повторяют остальные, поднимая бокалы.

– А вот на создание моей последней работы меня вдохновила Сильвер, – говорит Стелла после того, как каждый отпивает глоток. Она сияет. – Я всегда была коллекционером, но однажды поняла, что все эти воспоминания, все эти дорогие сердцу предметы рвались ввысь, хотели летать, танцевать. Им как будто нужен воздух, нужно быть свободными. Иногда, когда ты мама, тебе хочется все максимально контролировать. Но так важно дать своим детям найти собственное место в жизни. Найти независимость и свободу. Именно моя временная постоялица подала мне идею о том, что я должна выпустить мои скульптуры на свободу, поэтому я превратила их в воздушных змеев. Поэтому хочу выразить особую благодарность моей милой гостье – Сильвер.

– За Сильвер!

Теперь все поднимают бокалы за меня, и Финч сжимает мою руку еще крепче, чем прежде. Я чувствую тепло – насыщенное, яркое и желтое, как солнце.

Стелла срывает покрывало со своей заключительной работы.

Скульптуры похожи на красивые цветы, на гигантских птиц. Я узнаю бумагу, которую она делала при мне, прижимая влажную смесь к контейнерам и тубусам, стараясь добиться того, чтобы та приняла идеальную форму с положенными ей изгибами и складками. Она вплела в нее крошечные семечки из сада и нити из детских одеялец. Перо щегла. Лепестки маргаритки. Рисунки Дудлс, страницы из старых учебников Финча.

Она наклоняется над перилами. По террасе проносится теплый ветерок.

– Пока что они скованны. Но они хотят полететь… – Голос Стеллы дрожит. – Поэтому вперед… – Воздушный змей в ее руке дергается в последний раз и взмывает в воздух как птица. – Вот он, пошел. – Стелла вздыхает.

На губах Финча возникает улыбка. Он подходит к матери и сжимает ее руку. Они обнимаются, и все начинают аплодировать.

А потом и остальные гости подходят к ней, поздравляют и задают вопросы об ее произведениях.

– Мама должна воспользоваться случаем и продать что-нибудь. – Финч вернулся ко мне, лицо красное и сияющее. – Она будет на седьмом небе. У нее пока еще ни разу ничего не приобретали. Для нее это было бы большим событием.