Книга Альфа для центавры, страница 15 – Людмила Вовченко

— Согласен, — сказал Белый неожиданно, глядя ей в глаза. — Но сначала мы предупредим.

— Сначала — предупредим, — согласилась она. — Потом — режьте, сколько считаете нужным. — И впервые за день рассмеялась. Нервно, но искренне.

* * *

Вечером дом изнутри стал похож на костёр: стены дали тёплый оттенок, потолок «открыл» звёзды купола, и прямо над залом загорелась россыпь огней — как если бы они сидели на траве, а не в доме. Женщины устали и стали мягче. Кто-то пел — тихо, полушёпотом, на землецком языке. Алла рассказывала анекдоты, спотыкаясь на словах, но ровняясь смехом. Лина кому-то заплетала волосы. Яна рисовала на стене пальцем — и тонкие линии, будто светлячки, складывались в кошку, которая перебирала лапами и смеялась изнутри мурлыканьем.

Татьяна стояла у окна. Океан дышал. Под куполом летали маленькие светляки — они появлялись только вечером, когда второе солнце уходило за горизонт. Она дотронулась до стекла — прохладного, гладкого — и подумала: «Может, это и есть дом. Может, у дома есть не адрес, а чувство».

— Не уходи в тишину одна, — сказал Белый за спиной. Он стоял на расстоянии ладони, но его присутствие ощущалось иначе — тихой полной нотой. — Тишина умеет шептать то, чего нет.

— А шум — закричать то, чего боишься, — ответила она. — Я найду середину.

— Я помогу, — сказал он.

— Мы все, — добавил Золотой, подходя справа; и Татьяна почувствовала, как воздух уплотнился — стало теплее, надёжнее. — Мы — твоя стена.

— И огонь, — сказал Тёмный. Он не стал подходить близко — опёрся плечом о колонну в метре. — Если надо — сожгу любую тень.

— Не надо, — мягко сказала Татьяна. — Я сама умею. Но знать, что вы рядом, — приятно. — Она помолчала. — Слишком приятно.

Белый вдохнул, как будто хотел что-то сказать — и передумал. Золотой кивнул своим каменным кивком, в котором было больше тепла, чем во всех словах дня. Тёмный усмехнулся краем губ.

— Спи, — сказал Белый. — Ночь длинная. Утро — будет.

— Утро — всегда бывает, — ответила она. — Даже если ночь длиннее, чем хочется.

Под куполом зажглась новая стая светляков, и на секунду показалось, что они сложились в знакомое слово. «Дом», — подумала Татьяна. И впервые за всё время позволила себе лечь, вытянуть ноги и закрыть глаза — не как в убежище, а как дома: повернув голову на бок, на привычную ладонь, с тихим выдохом.

За стенами дом дышал. Океан отвечал ему низкой песней. Где-то далеко в ночи — на чёрной высоте — тонко и сдержанно загорелся острый огонёк. Чужой корабль не улетел далеко. Он ждал.

«Ждите, — улыбнулась Татьяна самой себе. — У меня есть работа. И — я».

Глава 4.

Имена и искры

Утро снова разлилось по куполу мягким золотом, словно кто-то развёл пальцами свет и оставил тёплые полосы на небе. Дом дышал глубже обычного — как будто и он всю ночь прислушивался к шорохам океана и к словам, сказанным на галерее. Женщины просыпались по очереди: кто с тихим стоном, вытягивая спину; кто с торопливым шёпотом «где мои тапки»; кто с неожиданным смехом на полуслове сна.

— Доброе утро, земные, — сказала Татьяна и сама удивилась, насколько спокойно прозвучал её голос, хотя внутри всё ещё гудел вчерашний разговор с кланом Орт. — Проверяем дыхание, умываемся, пьём тёплую воду. Потом — завтрак, распределение заданий и прогулка к северной кромке. Нам нужно знать свой остров как ладонь.