Книга Альфа для центавры, страница 23 – Людмила Вовченко

— Стражницы Куполов, — сказал Элиан. — Они ведают воздухом и светом. И — законами дома. Им можно.

— И нам можно, — отозвалась Татьяна. — Мы — гостьи.

Старшая из пришедших остановилась в двух шагах и сложила ладони на уровне груди — не поклоны, не приветствие подданных, а «я — пришла с пустыми руками и открытым воздухом». Глаза — зелёные, улыбка — больше в голосе, чем на губах.

— Добро пожаловать под наши купола, — сказала она. — Я — Саира. Это — мои сестры. — Она легко указала на каждую: — Веа, Илин, Реда, Мио, Лора. Мы пришли посмотреть на вас — и чтобы вы посмотрели на нас.

Алла шепнула: «Какая красота…», Яна наступила ей на ногу ради приличия, Нина зажала локти ладонями, чтобы не размахивать от волнения. Лина, будто по инструкции, уже выдвигала ближе сидения и наливала настой — потому что «встречают не словами, а кружкой».

— Мы — Татьянин круг, — сказала Татьяна. — И мы благодарны за воздух. И за воду. И за то, что дом нас слушает.

Саира улыбнулась уже настоящей улыбкой:

— Дом слушает тех, кто говорит не только ртом. Вы говорите плечами. И спиной. И тем, как держите взгляд. — Она на секунду прищурилась. — Ты Альфа.

— Я — Татьяна, — спокойно уточнила она. — Остальное — работа.

— Хорошая работа, — кивнула Саира. — Мы пришли ещё по одному делу. — Она подняла тонкую кожаную сумку и достала короткие прозрачные гребни: они были как изо льда, с маленькими вкраплениями зелени. — Это — гребни для купола. На ночь. Они вплетаются в волосы и «учат» воздух вокруг головы — не давить. — И, сделав крошечную паузу, добавила: — Подарок на всю группу.

Алла едва не хлопнула в ладоши, но сдержалась. Яна уже тянулась за гребнем, но Лина мягко постучала ее по пальцам: «По очереди». Дом, будто понимая, пододвинул низкую скамью.

— У нас принято в ответ что-то давать, — тихо сказала Татьяна. — Но у нас всего — только мы.

— Этого достаточно, — серьёзно сказала Саира. — Нам не нужна вещь. Нам нужен обмен дыханием. — Она села и показала: вдох — на четыре, задержка на два, выдох на шесть. — Мы учим купол успокаиваться вместе с нами. Тогда ветер меньше ломает листья. А люди — меньше ломают друг друга. — И вдруг, заприметив Полину, добавила: — А доктор пусть скажет, полезно ли.

— Полезно, — облегчённо улыбнулась Полина. — И безопасно. Особенно задержка на выдохе.

— Значит, так и будем делать, — сказала Саира.

Группа расселась. Начался женский разговор без титров — отдельные фразы, шёпот, смех, осторожные вопросы. Алла буквально за пять минут успела узнать, как местные прячут волосы под дождём и как делают из цветов браслеты «которые можно», Яна — какой узор на лбу означает «я не замужем и мне хорошо», Нина — что у каждой дом хранит одну личную песню и иногда включается сам, когда очень плохо.

— Он поёт, — сказала Мио, у которой медовые глаза. — Но тихо. Только тем, кому можно.

Слова «кому можно» странным образом кольнули — вроде бы мягко, а глубоко. Татьяна поймала взгляд Саиры: та видела, как кольнуло, и кивнула, как сестра, которую понимаешь без слов.

— Если вас снова будут звать «на совместимость», — негромко проговорила Саира, когда основная какофония смеха чуть села, — ставьте круг. Женщины с женщинами. — Она подняла руку, прикоснулась к плечу Татьяны — легко, без права. — И говорите «нет хором». Хор слышат все, даже те, кто не слышит «нет» поодиночке.