Книга Веди меня через бури горы Химицу, страница 121 – Мицуно Вацу

Юки-онны были рады моему обществу. Для многих из них я стал почти братом или, по крайней мере, добрым другом. Но ямаубы – другое дело. Горные старухи, рьяно защищающие сложившийся испокон веков порядок в своих горах, невзлюбили нахального хитреца, занявшего место среди их «внучек» – снежных дев.

Много раз они пытались изгнать меня в другие земли и заставить жить отшельником, подобно иным отвергнутым одиноким ёкаям. Из страха перед их гневом юки-онны отворачивались от меня, пока на моей стороне не осталась лишь одна. Сатоко. Не будь её, не назови она меня своим хранителем, ямаубам удалось бы избавиться от меня. Но эта юки-онна всегда была мятежной в их глазах, и ещё один её каприз им пришлось принять.

К тому времени власть ёкаев начала угасать. Многие юки-онны теряли себя, становясь частью природы и переставая служить ямаубам, как прежде. Как хранитель, я защищал Сатоко от такой участи смехом, дружбой, помощью в проделках и играх со смертными, в противостоянии всё возрастающему вниманию ямауб, пытавшихся вернуть былую власть над своим горным миром.

Так мы с Сатоко стали друзьями. Настоящими. И вместе мечтали о свободе от устаревших законов и правил, введённых старухами, о путешествиях по Месту-Где-Восходит-Солнце, а может, и по другим краям, в которых наверняка было много чудес, превосходящих те, на которые мы сами были способны.

Но время шло, и бремя служения ямаубам оставляло на Сатоко свой мрачный отпечаток. Она чувствовала, что без свободы вскоре отправится к своим сёстрам, став лишь завыванием зимнего ветра или снежной бурей, блуждающей вокруг горных вершин. Страшась такой участи, юки-онна пошла на отчаянный поступок.

Она позволила жадному до власти смертному, искавшему гору Химицу, чтобы загадать желание о милости сёгуна, пройти через холодную стихию. Ямаубы пришли в ярость – негоже было Сатоко, не спросив у них, даровать недостойному такую честь. В кои-то веки я был с ними согласен. Было что-то такое в том смертном, что заставляло предчувствовать грядущие беды. Но Сатоко не просто так пошла против горных старух… У неё был план.

Она заставила смертного поверить в то, что с её помощью он добьётся успеха во всех делах, и тот, поверив ей, загадал на вершине Химицу желание до самой смерти быть властелином юки-онны, обещавшей ему дары. Так родилась нерушимая связь, против которой не могли пойти даже ямаубы, ведь сила горы Химицу восходила к сотворению мира и была тем законом, который никто и никогда не мог преступить.

Сатоко уехала вслед за смертным к сёгуну, и я отправился с ней. Казалось, что это было избавление – то, чего мы ждали! Свобода от власти ямауб и возможность путешествовать, делать то, что нам вздумается. Для меня так и было, но Сатоко просто сменила одну тюрьму на другую.

Смертный держал её подле себя, требуя тех даров, которые она обещала. С помощью своих сил и умения располагать к себе людей юки-онне удалось помочь ему возвыситься – получить назначение губернатором важного для сёгуна острова. Но смертный продолжал требовать, и эти требования с каждым разом становились всё более невыполнимыми.

Я предлагал ей помощь. Новый побег. Однако сила желания, загаданного на горе Химицу, была непреодолима, и после нескольких неудачных попыток отстраниться от смертного, Сатоко поняла, что только его смерть освободит её. Тогда я предложил убийство.