Книга Черный крестоносец, страница 311 – Алистер Маклин

Боуман начал спуск по крутому, осыпающемуся под ногами склону – иного выхода, кроме такого бегства, у него не было. Осторожные шаги вскоре превратились в гигантские прыжки, это нужно было для того, чтобы сохранить остатки равновесия. На расстоянии в три четверти пути к ожидающему его внизу нагромождению больших обломков равновесие прошло точку невозврата, и, рухнув оземь, Боуман покатился по диагонали, безуспешно пытаясь притормозить. Остановка случилась сама собой, жестко и болезненно: падение пресек первый же из попавшихся на его пути валунов, причем основной удар пришелся на правое колено.

Боуман подумал, что вдребезги разнес коленную чашечку: при первой попытке встать нога под ним подкосилась, и он снова уселся в пыль. Вторая попытка прошла удачнее, а на третий раз Боуман уже встал во весь рост и сделал вывод, что колено лишь на мгновение было парализовано. Сейчас нога онемела, но он знал наверняка, что этот ушиб еще долго будет преследовать его мучительной болью. По редеющей россыпи валунов у подножия склона он ковылял уже вдвое медленнее обычного, потому что колено, завладев инициативой, то и дело грозило самопроизвольно под ним сложиться и опрокинуть навзничь.

Валун перед ним вдруг выпустил струйку белесой пыли, и почти одновременно с этим прогремел выстрел. Надо признать, Ференц отлично просчитал тактику беглеца. Искать укрытие было бесполезно: попытайся Боуман спрятаться среди валунов, Ференц быстро бы его обнаружил и, спокойно приблизившись, приставил бы дуло к его голове, чтобы было наверняка. Поэтому Боуман продолжал спускаться, мечась и петляя среди камней в надежде сбить Ференцу прицел, но при этом ни разу не оглянулся – ведь, даже точно выяснив, где сейчас цыгане, ничего бы не выиграл. Еще несколько пуль просвистели мимо, а одна взметнула небольшое облачко каменной пыли рядом с ногой Боумана, хотя Ференцу самому приходилось лавировать меж камней, что вместе с маневрами беглеца делало последнего почти недосягаемой целью. Кроме того, любому известно, что меткая стрельба вниз под уклон сложна и при обычных условиях. В промежутках между выстрелами Боуман слышал позади тяжелые торопливые шаги и знал, что преследователи с каждой секундой все ближе, но все равно не оглядывался: если ему и суждено было получить пулю в затылок, он предпочитал не знать об этом заранее.

Боуман уже миновал крупные валуны и несся по хорошо утоптанной туристами почве прямиком к проходу в ограде, ведущему в поселение. Ференц тоже бежал по прямой и, по идее, имел хорошие шансы уложить Боумана, но не стрелял, – должно быть, в пистолете закончились патроны. Возможно, у юноши был при себе и запасной магазин, но перезарядить оружие на бегу – задача не из простых.

Колено у Боумана болело отчаянно, но вело себя, как ни странно, вполне прилично. Он оглянулся: преследователи по-прежнему нагоняли, но уже не так быстро. На скорости миновав столик кассы у огражденного перилами верхнего прохода в деревню, Боуман сбежал по кривой улочке вниз – к той самой развилке, что заставила его замешкаться на подъеме. Цыгане еще были за поворотом, но топот бегущих ног долетал до него отчетливо. В надежде на то, что они решат, будто Боуман не захочет отступить от знакомого маршрута и побежит к нижнему проезду в селение, он свернул налево – на короткую улочку, которая вела к старым крепостным стенам. Путь обрывался здесь тупиком в виде небольшой площади, но Боумана это не сильно волновало. Сам не зная почему, он выделил для себя торчащий в центре площади старинный кованый крест. Слева высилась такая же древняя церковь, а напротив нее – низенькая ограда, за которой, судя по всему, не было ровным счетом ничего, тогда как между церковью и стеной протянулась значительно более высокая стена, сложенная из вертикальных камней с выбитыми в них по какой-то непонятной причине глубокими нишами.