Онлайн книга «Черный крестоносец»
|
– Я не обязана отвечать на ваши вопросы. – Тем не менее Марике не удалось скрыть свою заинтригованность. – Помимо всех моих прочих недостатков, перечисленных маршалом, еще мне свойственно неуемное нахальство. Его у меня хоть отбавляй. Письмом? Конечно же нет. По телеграфу. Срочные послания только так и передаются. – Внезапно Дикин сменил тему расспросов: – Ваш дядюшка, полковник Клермонт, майор О’Брайен… Вы ведь их всех знаете очень хорошо, не так ли? – Ну это уж слишком! – Марика снова поджала губы. – Ни в какие ворота не лезет… – Спасибо-спасибо. – Дикин допил виски, сел и принялся связывать себе лодыжки. – Это все, что я хотел выяснить. – Он встал, передал Марике другой обрезок веревки и развернулся, заведя руки за спину. – Будьте любезны… Только не так туго. – К чему все эти вопросы, этот интерес ко мне? – медленно произнесла она. – Я бы сказала, у вас должно хватать собственных забот и хлопот… – Совершенно верно, моя дорогая, еще как хватает. Всего лишь пытаюсь отвлечься от них. – Он поморщился от веревки, стянувшей его воспаленные запястья, и протестующе вскрикнул: – Эй, полегче, полегче! Марика ничего не ответила, лишь затянула последний узел, помогла Дикину сначала сесть на пол, затем лечь, после чего так же молча покинула салон. Вернувшись в свое купе, она бесшумно закрыла дверь и потом еще долго сидела на койке с задумчивым выражением лица, невидяще глядя перед собой. В залитой ярким красным светом кабине машиниста лицо Банлона было сосредоточенно, пока он поочередно следил за приборами управления и высовывался в боковое окошко, чтобы осмотреть путь впереди и небо над собой. Стремительно надвигающаяся на восток черная масса туч теперь заволакивала более половины неба, и тьма обещала весьма скоро стать практически кромешной, насколько это вообще было возможно в нагорье, где горы и сосны – и все больше сама земля – уже были укрыты белым одеялом. Джексон, кочегар, был едва ли не точной копией машиниста: очень худой и смуглый, с неимоверной сетью гусиных лапок, прорезающей его пергаментное лицо от ушей почти до кончика носа. Несмотря на холод, с Джексона градом катил пот: на крутых подъемах, таких как этот, топливо поглощалось почти с той же скоростью, с какой только его удавалось забрасывать в прожорливую пасть топки, так что Джексон положительно выступал в роли раба крайне требовательного хозяина. Закинув последнюю партию поленьев на рдеющие угли, кочегар вытер грязным полотенцем лоб и захлопнул дверцу топки. Кабина немедленно погрузилась в полумрак. Понаблюдав в окошко, Банлон переключил внимание на приборы. Вдруг раздалось громкое металлическое дребезжание, определенно не предвещающее ничего хорошего. Машинист разразился серией непечатных ругательств в адрес источника шума. – Что такое? – встревожился Джексон. Вместо ответа Банлон стремительно схватился за тормозное колесо. На какое-то мгновение повисла тишина, а затем последовала сущая какофония из визга и стука буферов, и поезд, задергавшись эдакой гигантской гармошкой, начал быстро замедляться, пока не остановился совсем. По всем вагонам те немногие, кто бодрствовал, за исключением связанного Дикина, и большинство из внезапно разбуженных вцепились в ближайшую опору, чтобы удержаться при неистовых толчках и дрожи аварийной остановки. Немалое количество крепко спавших пассажиров были бесцеремонно сброшены на пол. |