Книга Черный крестоносец, страница 466 – Алистер Маклин

– Клянусь Богом, Генри, а ведь ты прав! Дикин только и разнюхал, что мы везем винтовки индейцам. А мы почему-то решили, будто ему известно про нас всё, будто ему известно, что мы в действительности запланировали. Разумеется, нет! Откуда? Наш замысел никому не известен! Это невозможно, ведь с фортом только мы и связывались!

– И вправду, чего это мы? – с чувством отозвался майор. – Что ж, джентльмены, ночь выдалась нелегкой. Пускай Дикин и дальше ведет поезд. У него вроде неплохо получается.

Улыбаясь до ушей, губернатор потянулся за бутылкой и с радостным предвкушением добавил:

– Белая Рука уж точно устроит ему теплый прием, когда мы доедем до форта.

В этот самый момент Белая Рука находился на весьма приличном расстоянии от форта Гумбольдт и с каждой минутой увеличивал его еще больше. Снег по-прежнему шел, однако уже не такой сильный, да и ветер постепенно утихал. За вождем по широкой извилистой долине скакали с полсотни плотно закутанных всадников. Белая Рука чуть повернул голову влево и вверх: небо над горами на востоке уже начинало светлеть.

Он развернулся в седле, указал рукой на восток и, нетерпеливо мотнув головой, прибавил ходу. Отряд пайютов поспешил за ним и постепенно растянулся вереницей по долине.

Выпрямившись над открытой топкой, Дикин тоже заметил первые признаки рассвета. Он взглянул на манометр, удовлетворенно кивнул и захлопнул дверцу. Клермонт и Марика, бледные и демонстрирующие явные признаки усталости, занимали оба сиденья в кабине. Несомненно, Дикин и сам ощущал себя так же, однако не мог позволить себе подобную роскошь. Как из необходимости сохранять бдительность и занятость, так и по прочим причинам, он возобновил разговор на прерванном месте:

– Насчет вагонов с лошадьми, полковник. Мне пришлось отсоединить их. Индейцы – почти наверняка пайюты под предводительством Белой Руки – попытаются захватить наш поезд из засады на входе на перевал Разбитого Сердца. Им придется оставить лошадей примерно в миле от того места, и я не хочу, чтобы у них под рукой оказались запасные лошади.

– Что? Из засады? – Клермонт словно пробирался на ощупь в потемках – Но, насколько я понял, индейцы действуют заодно с этими… с этими изменниками в нашем поезде!

– Именно так. Вот только у них создалось впечатление, будто попытка уничтожить солдатские вагоны провалилась, и потому они пребывают в уверенности, что им предстоит перебить кавалерийский эскадрон. Мне пришлось выманить индейцев из форта, иначе нам в него не попасть.

– У них создалось впечатление, будто… – медленно проговорил полковник.

– Пропавший телеграфный аппарат. Он пропал, потому что я спрятал его. В ящике с сеном в первом вагоне для лошадей. Когда мы прошлой ночью стояли, а мне доверили поддерживать огонь в этой чертовой топке, я сделал небольшой перерыв и воспользовался им. Они решили, будто с ними связался О’Брайен.

Какое-то время Клермонт не сводил с него пристального взгляда, затем произнес:

– Вы не сидели сложа руки, мистер Дикин.

– Да уж, пришлось повозиться.

– Но зачем, зачем, зачем?! – беспомощно развела руками Марика. – Зачем из-за каких-то нескольких ящиков с винтовками понадобилось захватывать форт Гумбольдт? Зачем пайютам нападать на поезд? Ради чего все эти убийства, бойня десятков солдат? И ради чего мой дядя, О’Брайен и Пирс рискуют жизнью, ради чего они разрушили свою карьеру?