Книга Черный крестоносец, страница 468 – Алистер Маклин

В столовой Генри дремал возле печки. Фэрчайлд, О’Брайен и Пирс за обеденными столами тоже спали, положив голову на скрещенные руки, или делали вид, что спят. Дикин же в кабине машиниста бодрствовал, напряженно глядя вперед через окно. По-прежнему шел снег, и видимость была плохой. Марика, не менее бодрая, поправляла на Клермонте белую простыню, в которую тот был полностью, за исключением рук, завернут, словно в кокон. Дикин подозвал полковника и указал вперед:

– Ущелье Разбитого Сердца уже близко. Осталось две мили. Для вас – одна. Видите сосновый бор справа от пути? – (Полковник кивнул.) – Там они будут прятать лошадей. Надо думать, выставят часовых. – Дикин указал на винтовку Рафферти, которую Клермонт держал в руках. – Не дайте им шанса. Вы понимаете? Ни малейшего!

Ничего не ответив, Клермонт медленно покачал головой. Суровости на его лице было не меньше, чем у Дикина.

Белая Рука и еще один индеец притаились за щербатой скалой на правом склоне оврага, усеянном валунами. Оба не сводили глаз с восточного входа на перевал внизу. Легкий снежок позволял им просматривать местность до самого дальнего поворота железнодорожного пути, однако поезд пока не появился. Вдруг напарник вождя тронул его за плечо. Склонив голову набок, оба напряженно вслушались. Издалека донеслось натужное пыхтение паровоза, едва различимое, но несомненное. Белая Рука взглянул на товарища и сдержанно кивнул.

Дикин достал из-за пазухи две пороховые шашки, которые ранее стащил в грузовом вагоне. Держа одну в руке, вторую он аккуратно положил в ящик с инструментами. Затем свободной рукой плавно и до упора затянул паровой регулятор, ослабив давление. Эшелон сразу же начал замедляться.

О’Брайен вздрогнул и проснулся. Бросился к ближайшему окну, протер запотевшее стекло, выглянул наружу и тут же повернулся к Пирсу:

– Просыпайся! Просыпайся! Мы останавливаемся. Натан, можешь сказать, где мы находимся?

– Ущелье Разбитого Сердца.

Они озадаченно переглянулись. Тем временем пошевелился и Фэрчайлд. Он выпрямился на стуле, затем встал, тоже подошел к окну и встревоженно произнес:

– И что этот дьявол затеял теперь?

Дикин действительно кое-что затеял. Когда поезд почти полностью остановился, он поджег пороховую шашку и, со знанием дела выждав момент, выбросил ее в правый дверной проем кабины. Одновременно с этим Клермонт шагнул на лесенку с левой стороны паровоза. Снаружи сверкнула ослепительная вспышка света, сопровождаемая глухим раскатом взрыва, и прильнувшие к окну Пирс, О’Брайен, Фэрчайлд и Генри невольно отшатнулись и прикрыли голову руками. Стекло не разбилось, и через секунду все четверо вновь принялись высматривать, что происходит снаружи. Однако к тому времени полковник уже выпрыгнул из кабины, скатился по насыпи и замер. Завернутый в белую простыню и сохраняя неподвижность, он был практически невидим. После этого Дикин резко открыл регулятор.

Белую Руку и его товарища происходящее озадачивало куда больше, чем четверых в столовой первого вагона. Вождь неуверенно проговорил:

– Быть может, наши друзья хотели предупредить нас о своем приближении. Видишь, поезд снова тронулся!

– Да, и я вижу еще кое-что. – Второй индеец вскочил на ноги. – Вагоны! Солдатские вагоны! Их нет!

– Пригнись, дурак!

В следующее мгновение, однако, привычная невозмутимость покинула Белую Руку, уступив место растерянности и недоумению: стоило составу полностью пройти поворот, как стало очевидно, что он действительно состоит всего из трех вагонов.