Книга Веди меня через бури горы Химицу, страница 126 – Мицуно Вацу

«Наверное, следовало отправиться на её поиски ещё после смерти отца. Уже тогда потерь было слишком много – никто не осудил бы меня за желание найти избавление в снежной буре, – размышлял я, всё больше погружаясь в безумие. – А теперь я хочу просить не только за себя, но и за Минори. Я хочу попросить у Химицу свободы детей от грехов их отцов».

Это были лишь мысли. В тот миг я не пытался встать и куда-то отправиться. В конце концов, можно было просто забыть обо всём, дождаться весны, больше не ходя в тясицу, и уехать к даймё, оставив тайны юки-онны и прошлого позади.

Конечно, я не мог так поступить. Не хотел. И, окончательно поддавшись безумию, спустя полчаса я зашёл в свою комнату, чтобы одеться во все тёплые вещи, что у меня были, собрать небольшой дорожный мешок и постучать в дверь матери.

– Таичи! – воскликнула она, тут же открывая её. – Ты…

Её взгляд скользнул по моей одежде, и она на секунду перестала дышать.

– Мама, мне нужно, чтобы вы выслушали меня очень внимательно и запомнили всё, что я скажу.

– Нет… Нет, сынок, пожалуйста! – её тёмные глаза наполнились слезами, и она схватила меня за руку, до боли впиваясь в кожу ногтями. – Я не пущу! Не пущу!

Сердце сжалось от чувства вины, которое тем не менее уже не могло поменять моего решения.

– В сундуке в моей комнате есть потайная часть. Вам просто нужно будет вынуть все вещи и внутреннее фальшивое дно. Под ним вы найдёте бумаги. Мою последнюю волю, указания о том, как устроить вашу жизнь так, чтобы вы ни в чём не нуждались. Кроме того, там лежат деньги. Не хансацу, а монеты – приличный запас на чёрный день, если имущество и достатки нашей семьи передадут кому-то близкому даймё.

– Таичи… – снова попыталась остановить меня мать, но я лишь покачал головой.

– Запоминайте, прошу вас. Помимо бумаг и денег, там есть письма. Два из них адресованы моим ближайшим товарищам из достойных семей. Они оба поклялись и подписали обязательства позаботиться о вас как о собственной матери в случае моей смерти. Одно письмо я оставил для караванщика. Если случится так, что я не вернусь, а Минори всё-таки останется в Гокаяме до весны, я прошу вас помочь ей присоединиться к каравану, – я перевёл дух, но не позволил себе молчать слишком долго. – Всё это не значит, что я умру. Это лишь предосторожность. Но я был бы ещё худшим сыном, чем есть сейчас, если бы не позаботился о вашем будущем без меня.

Мать молчала. По её щекам уже давно катились слёзы, но она не издала ни звука, слушая мои распоряжения. Только когда я закончил, она позволила себе задать один вопрос:

– Это из-за неё, да?

– Не только. Но Минори – одна из причин.

– Стоило догадаться раньше. Стоило понять… – прошептала она.

– Прощайте, мама. Пусть мой путь увенчается успехом ради всех нас.

Я порывисто обнял её, боясь, что не выдержу больше объяснений. Но стоило мне сделать пару шагов прочь от комнаты, как до меня донёсся её голос:

– Стоило понять, что за дары юки-онн платят смертью. Сначала Ясухира. Теперь ты.

– Что? – резко спросил я. – О чём вы говорите?

– Я не безумна, чтобы просто так решить оставить в своём доме юки-онну, сын. Я помнила рассказы твоего дяди о таинственной женщине, рядом с которой всегда было холодно, и которая, появившись в его доме, помогла ему возвыситься до губернатора Дэдзимы. Я думала, что Минори была ниспослана нам, чтобы восстановить справедливость после долгих лет неудач, подобно своей предшественнице. Но я ошибалась. Юки-онны приносят лишь холод и смерть.