Книга Веди меня через бури горы Химицу, страница 56 – Мицуно Вацу

Отведённое время было хорошей возможностью ещё раз всё обдумать и попытаться найти логику событий, приведших меня в горную деревню Гокаяма на западе провинции Эттю. Однако я этой возможностью воспользовалась из рук вон плохо.

Думать уже было не о чем, я путалась в собственных мыслях и до темноты просто сидела на футоне, то плача из жалости к себе, то браня себя за слабость и неприспособленность к жизни. Ну и дважды мне пришлось прервать терзания, чтобы поесть то, что приносила Аяка.

Еда в доме Мацудайра мне понравилась. Она была непривычной: что-то острее, чем готовили в Сакуре, что-то, наоборот, безвкуснее. Но всё сочеталось, еда насыщала, а особо придирчивой к яствам я никогда не была.

Доброй ночи мне никто не желал, и после последнего визита Аяки, забравшей поднос с опустевшими плошками и выдавшей мне ночное платье с халатом, меня просто оставили в покое.

Я хотела лечь спать. Несмотря на жёсткость пола, которую никак не смягчал футон, и вызванную тревогой бодрость. Но, накрывшись одеялом, я сделала то, от чего на душе стало так паршиво, что заснуть уже никак не вышло бы.

Я позвала Нао.

– Мой хороший, иди ко мне…

Конечно, кот не пришёл, чтобы пригреться под боком и утешить хозяйку. Он был где-то там, в Англии. А может, его никогда и не существовало, а под его обличьем прятался тот незнакомец. Я уже была готова поверить в это.

И всё же мне отчаянно хотелось обнять пушистое тельце моего котика, уткнуться носом между его ушками и заснуть под мерное мурчание. Новая волна рыданий была логичным итогом мыслей о Нао. Всё закончилось тем, что тонкая подушка насквозь промокла от слёз, нос забился, а голова разболелась.

В комнате было одно небольшое окно, но я не смогла разобраться, как открыть его, а свежий воздух был мне отчаянно нужен.

«Никто ведь не запрещал мне передвигаться по дому. Даже запрета на выход в сад не было. Просто не следует подходить к воротам и говорить по-английски там, где меня могут услышать. А я и не пойду далеко. Просто сяду на порожек в том большом зале, подышу пару минут воздухом и вернусь в комнату…»

С подобающей моему возрасту беспечностью я накинула поверх тонкой сорочки голубой шёлковый халат, даже не потрудившись подвязать его под грудью широким поясом, и осторожно отодвинула дверь.

Дом Мацудайра насчитывал три этажа под толстой крышей из соломы с крутыми скатами и был довольно большим в сравнении с теми строениями, которые я успела заметить в долине за воротами. Пока что мне был знаком только первый этаж и два коридора: один – в офуро, второй – в зал с выходом в сад. Привыкшая перемещаться по Сакуре в темноте, я без труда находила путь.

В зале мне пришлось разобраться с тем, как открыть проход на улицу, потому что отсутствовавшая днём стена оказалась задвинута на ночь. Принцип её закрытия отличался от двери в моей комнате, и только с помощью мысленных проклятий, которые всё ещё ограничивались дерьмом и чертями, мне удалось найти задвижку.

Открыв проход ровно настолько, чтобы в него можно было протиснуться, я с облегчённым вздохом выскочила сразу на каменный порожек, минуя деревянный. Прохладный ночной воздух успокоил горящее от слёз лицо и помог снова начать дышать носом.

«Это того стоило, – думала я, отодвигая оставленные на пороге гэта и садясь на их место. – Даже если мне на самом деле нельзя было выходить одной из комнаты, это того стоило…»