Книга Веди меня через бури горы Химицу, страница 90 – Мицуно Вацу

– Но я благодарна! – замотала я головой. – Мне спасли жизнь, меня приютили! Я никогда этого не забуду! Просто всё, что я могу сделать – это сказать «спасибо». Я не могу создать из ничего драгоценности или что-то такое…

– Лично мне «спасибо» вполне достаточно. Тем более, если ты уйдёшь в тясицу, то избавишь госпожу Изуми от тревоги за сердце господина Таичи. Думаю, для неё это будет хорошей благодарностью.

Я отшатнулась с ощущением, будто мне дали пощёчину. Магия доверительного момента разрушилась.

– Сердце господина Таичи меня не интересует. Мы едва знакомы.

– Тебя, может, и не интересует, а он со вчерашнего дня как пришибленный ходит.

– Это из-за того, что я ночью сбежала.

– Да, – с едва слышной хитрецой протянула Мадока. – А он, как узнал, за тобой понёсся. Даже волосы не собрал. И лицо у него было… М-м-м… Точно как в поэзии.

– Простите, госпожа Мадока. Я, наверное, пойду к себе.

– Погоди, дитя. Не обижайся. Я лишь хочу сказать, что госпожа Изуми уже давно подбирает себе невестку. Весной одна должна приехать на смотрины. Её отец – важный чиновник при сёгуне, а значит, и господин Таичи сможет вновь возвысить семью Мацудайра. Но у него мятежный характер. Госпожа Изуми знает, что коли он влюбится, договорному браку не бывать, и её внуки будут страдать в глуши, как страдает она.

– Мне не нужно это знать, – резко сказала я, поднимаясь на ноги. – Я хочу вернуться к себе домой, а господин Таичи останется здесь. Он мне не нужен. И он… мне не нравится!

– Я тоже от вас не в восторге, госпожа Мотидзуки, – глухая издёвка, прозвучавшая в мужском голосе, была слишком явной.

Я резко развернулась и встретилась с взглядом тёмных глаз, сверлящих меня исподлобья. Таичи стоял, прижавшись плечом к полураскрытой двери кухни.

– П-простите, – выдохнула я. – Это не то…

– Мне не важно, что вы обо мне думаете, – спокойно ответил он. – Я лишь зашёл за чаем.

Госпожа Мадока тоже поднялась с подушки, и я заметила на её лице тень улыбки. «Неужели она знала, что он слушает? Неужели специально доводила меня до этих громких глупых заявлений?»

Такой вариант казался мне возможным. Старушка была верна Изуми, а если та действительно переживала, что… я соблазню Таичи, то Мадока могла помочь госпоже таким нехитрым способом.

«Тебя это не должно волновать!» – мысленно одёрнула я себя. Хотелось просто остаться одной. Не глядя ни на хитрую старушку, ни на господина Мацудайра, я быстро вышла из кухни и бросилась к выходу в сад.

Остаток первого дня моих размышлений завершился в тишине.

На второй день мы с Таичи и госпожой Изуми упорно избегали друг друга. Не то, чтобы я убегала, едва завидев их в конце коридора или в окне, но к шагам всё-таки прислушивалась и старалась выбирать для раздумий места, в которых они бывали реже всего.

Познавать искусство чайной церемонии с госпожой Мадокой тоже особого желания не было, поэтому я решила отложить вопросы о работе до своего переезда в тясицу.

К обеду, устав от блуждания с места на место, я нашла укромный уголок в саду – за большим заснеженным кустом какого-то растения. Там стоял удобный камень, на котором можно было посидеть, любуясь краешком гор, виднеющихся за воротами. А вот от взглядов из дома куст меня прикрывал. Идеальное убежище.

Чтобы совсем не умереть от скуки и не прокручивать в голове рассказ о юки-онне или мысли о случившемся в ночь Момидзи, я захватила с собой сборник поэзии, который нашла забытым кем-то в офуро.